В рубке связи, как обычно, царил полумрак. Ив вошел и коротко кивнул оператору:
— Как дела, Агриппа?
Молодой таирец, которому до сих пор не верилось, что ему выпало счастье служить в команде самого Черного Ярла, подскочил с кресла и, пожирая глазами своего командира, лихо выпалил:
— Канал установлен, сэр!
Ив кивнул:
— Хорошо, переключи на мою каюту.
Он едва успел устроиться в своем кресле, как стена перед ним исчезла… вернее, скакнула метров на пятнадцать дальше и стыдливо укрылась роскошным туркменским ковром, а перед ним выросло кресло, в котором сидел плечистый моложавый человек с седыми висками, одетый в элегантный френч медового цвета и светло-бежевые сапоги тончайшей кожи.
— Добрый день, князь, прошу простить, если я оторвал вас от утренней конной прогулки.
Человек на экране некоторое время пытливо вглядывался в его лицо, затем его губы расплылись в радушной улыбке:
— Рад вас видеть… мистер Корн.
Ив почувствовал, что тоже невольно улыбается. Этот русский всегда производил на него такое впечатление. Невзирая на то что после битвы за Светлую адмирал Томский стал известен всему цивилизованному миру (впрочем, на большинстве планет его предпочитали именовать Великим князем Михаилом Константиновичем, титулы испокон века действуют на людей магическим образом), он не превратился в монументальный памятник самому себе, как можно было бы ожидать, а остался все тем же жизнерадостным и неуемным в своей любознательности офицером, каким Ив увидел его в первый раз на борту флагмана русского флота. После той легендарной битвы за Светлую русские, заполучив в свои границы Детей гнева, резко сократили армию и флот. Насколько Иву помнилось, нынешняя численность вооруженных сил Русской империи составляла едва ли пятую часть от того, что русские имели к моменту битвы за Светлую. Но качество этих войск и флота было намного выше, чем даже у кичащихся традиционно высокой выучкой и стойкостью британцев. И командовал всем этим человек-легенда, смотрящий сейчас на Ива с экрана.
— Как ваши дела? — Князь улыбался. — Я не спрашиваю о финансах, да и покушение, как я вижу, нисколько на вас не отразилось. Вы бодры и здоровы, как всегда. Может, какие-нибудь изменения на личном фронте?
Ив усмехнулся. Русская разведка, как всегда, на высоте.
— Передайте мое самое горячее восхищение графу Маннергейму. Что же касается изменений в личном плане… — Ив сделал многозначительную паузу. — Кто знает…
Русский рассмеялся. Когда Ив сказал так в первый раз, русский чуть не подпрыгнул до потолка, но на этот раз не принял это всерьез, хотя именно сейчас эти слова, ставшие уже почти традиционными, были, как никогда, близки к правде…
