Публика одобрительно зашумела.
– Один из корифеев самбо, Анатолий Аркадьевич Харлампиев, считал, что выдержка – главная черта хорошего борца, – спокойно продолжал Хабаров, непринужденно расхаживая в новеньких борцовках по застеленному матами полу вдоль сидевших в рядок на гимнастических скамейках стражей порядка.
В руках он тискал маленький резиновый мячик. Вдруг, совершенно неожиданно, с разворота, Хабаров с силой швырнул этот мячик прямо в грудь словоохотливому верзиле. Тот растерянно хлопая глазами смотрел на Хабарова, ловко поймавшего отскочивший мяч.
– Внимательность и концентрация на действиях противника – эти качества вы должны вырабатывать в себе. Вместо мяча мог быть нож.
Он взял нож и подозвал того, в кого метнул мяч в начале.
– Возьми нож и нападай.
– Как? – не понял новоиспеченный спарринг-партнер, бывший головы на две выше Хабарова.
– Как угодно. Давай! – подбодрил его Хабаров.
– Не буду я, – отмахнулся тот, глядя на начальника отдела. – А если я зарежу этого бородатого хлюпика, мне что, сидеть? Товарищ подполковник, это ж «финка». Холодное оружие. Надо еще узнать, где он ее взял.
– Поговори у меня, Белобров! Выполнять приказ! – рявкнул начальник отдела.
– Есть, – нехотя ответил тот и вяло, театрально занес нож над головой.
– Смелее! – подбодрил Хабаров. – Этот прием офицеры отрабатывали на мне девять лет. Ты не последний.
Оперативник усмехнулся и робко приблизил нож к груди Хабарова. Хабаров перехватил его руку.
– Я вас просил нанести удар.
– Не могу я! – взмолился оперативник. – На матах муляж лежит. Дайте мне муляж.
Хабаров взял у противника нож, через голову, как бы между прочим, метнул его. Нож воткнулся точно в узенькую деревянную стойку шведской стенки. Противнику он подал муляж: деревянная ручка, резиновое лезвие.
– Это ж другое дело! – повеселел Белобров. – Ну, держись. Сейчас я тебя уделаю! – и со сдавленным хрипом он, как фехтовальщик, сделал выпад в сторону Хабарова.
В следующую секунду Белобров уже был обезоружен и, лежа на матах, изумленно поглядывал по сторонам:
– Во дела! Как это?! Где нож-то?
Хабаров подал ему руку, помог подняться.
– Не ушибся?
– Нормально… – смутился тот.
– Следует помнить, что все виды защиты от вооруженного нападения заканчиваются добивающими ударами либо болевыми приемами. Вы не вправе вести себя с противником так, как ведем себя мы, дружески похлопывая по спинам. Защита выполнена только тогда, когда атакуемый отобрал оружие, перекрыл возможные пути его использования или когда противник по своему физическому состоянию не имеет возможности продолжать атаку. Как сейчас, – и он аккуратно «уложил» на ковер ничего не успевшего понять Белоброва. – Мне нужны четверо. Кто желает?
