– Привет, Валли, – проговорила немного запыхавшаяся Лоис, подойдя ближе. – Как поживаешь?
– Отлично, Лоис, – ответила Валли поспешно, надеясь на этот раз избежать поучительной беседы.
– Похоже, ты спешишь, – сказала Лоис, угадав намерение Валли, – но я пообещала детективу отдать тебе это. Так что вот.
Валли взяла у Лоис визитную карточку. На ней было написано: «Детектив Этли Грир, Полицейское управление Нью-Йорка, участок № 20». Лоис наблюдала за реакцией Валли и увидела, что та озадачена.
– Вроде бы никаких чрезвычайных происшествий, – заверила ее Лоис. – Он сказал, что ему просто нужна какая-то информация. Хочешь позвонить из моего кабинета?
– Да нет, не нужно. Спасибо, Лоис.
– Ладно. Береги себя, Валли. – Лоис развернулась и пошла по коридору.
Первым побуждением Валли было проигнорировать это сообщение – чего хорошего ждать от звонка копу? – но ее разбирало любопытство, к тому же в ее новом смартфоне была подключена блокировка определителя номера, так что она ничем не рисковала. Валли набрала номер с визитки детектива Грира. После трех гудков в трубке включился автоответчик.
– Э… привет, – сказала Валли в трубку. – Это Уоллис Стоунман, в ответ на… вернее, мне дали вашу карточку в «Доме гармонии». Я не знаю, о чем речь, но… может, перезвоню вам позже.
Валли повесила трубку и подумала, что зря решила звонить. «Может, перезвоню вам позже?» Звучало неубедительно, и Валли это раздражало. У нью-йоркского копа может быть куча причин, чтобы хотеть с ней поговорить, и несчастье с Клер тут, конечно, далеко не на первом месте. Валли решила выкинуть этого детектива из головы и направилась к Портовому управлению, где села на поезд до Брайтон-Бич.
Все в компании Валли знали, что она приемный ребенок, но Элла была первой, кому Валли сама сказала об этом. Был очень жаркий июльский день, Валли и Элла в шортах и майках шли к пруду в Центральном парке. Там они спустились со скалы Хернсхед к берегу, сняли обувь и опустили ноги в прохладную, заросшую ряской зеленую воду.
– Для такого я не приспособлена, – проговорила Валли, обмахиваясь, и бледные щеки ее стали ярко-розовыми.
– Для какого?
– Для жары. Я из России, – сказала Валли как ни в чем не бывало. – Там всегда холодно и пасмурно. Насколько я знаю.
– Твои родители русские?
– Да. То есть… нет. Американские родители – нет. – Валли немного замялась, на минуту пожалев, что вообще завела этот разговор.
– То есть ты приемный ребенок?
– Да.
– Из России?
