– Мне трудно поверить в таинство исповеди, – признался Анваро. – Но вам я могу сказать, что на моей совести есть и такие грехи, за которые не полагается никакого прощения. Его никогда не будет.
– Кто так решил? Вы сами?
– Я не верю в Бога, падре. Почему Господь допускает столько несправедливостей и зла в этом мире, если Он действительно существует? Вся наша цивилизация построена на торжестве зла. Почему Бог допускает все это, не вмешивается?
– А ты не думаешь, что Он может испытывать нас? – неожиданно спросил отец Энцо.
Он перешел на «ты» и этим подчеркивал свой статус священника, беседующего с обычным прихожанином его церкви. Хотя оба понимали условность такого обращения.
– Ты никогда не думал об этом? – спросил служитель Господа. – Может, спасение моей племянницы было послано тебе в качестве испытания, чтобы ты мог добрым поступком заглушить смертный грех.
– На моей совести не один грех, – настаивал Анваро. – Их просто невозможно сосчитать.
– Ты считаешь, что тебе не будет прощения?
– Не будет, – решительно сказал Анваро. – Нет мне прощения ни в этом мире, ни в ином.
– Это решает Бог, – снова напомнил отец Энцо.
Анваро тяжело вздохнул. Такие споры и рассуждения стали частью его жизни. Он никогда и ничего не рассказывал священнику, пока однажды не зашел поздним вечером в церковь. Это было Рождество. Наступал двухтысячный год, и весь мир готовился отмечать эту невероятную дату. Священник был в храме. Он увидел Анваро и пошел к нему навстречу.
– Я хочу исповедаться, – твердо заявил тот. – Если, конечно, это возможно.
– Мы никому не отказываем, – напомнил священник. – Даже если ты не католик. Перед Господом все едины. Пройдем. Ты расскажешь мне о том, что тебя беспокоит.
– Говорят, что через несколько дней наступит конец света. – Анваро улыбнулся. – Или начнется новая эра. Я думаю, не будет ни того ни другого. Но придут новый век и тысячелетие. Мне хочется войти в эти времена честным человеком.
– Пойдем, – пригласил священник. – Ты можешь мне исповедаться. Давай сделаем это в моей келье.
Они шли друг за другом, впереди – отец Энцо, за ним – Анваро.
– Садись, – пригласил священник. – Теперь скажи то, что хочешь.
– Я покинул любимую женщину, – мрачно начал Анваро. – Сделал это потому, что не сумел отстоять свою любовь. Я бросил своих товарищей. Я лгал, воровал, брал неправедные деньги, отпускал заведомых преступников… – Он замолчал.
– Ты хочешь еще что-то сказать? – спросил отец Энцо.
