— Что вы имеете в виду? — Он так сильно встряхнул упрямицу, что ее голова резко мотнулась вперед, затем, назад. — Я не понимаю, что все это значит. Зачем вы согласились на нашу встречу?
В ней вскипела ответная ярость. В ее расширившихся глазах загорелся ответный огонь.
— Почему вы задаете мне этот вопрос? — с возмущением спросила она, чувствуя, что начинает заикаться. — Удовлетворить похоть… прямо на земле, подобно… животному… Неужели это все, что вы хотите?
Он испытывал горечь разочарования. И хотя от пылающего костра постепенно оставались лишь тлеющие угли, он не переставал восхищаться ею. Ему казалось, что ее необыкновенные глаза во гневе стали еще прекраснее. Словно в коньяк вплеснули несколько капель яркого кларета.
Он уже немного успокоился, призвав себя к благоразумию, а потому насмешливо улыбнулся со словами:
— Должен признаться, я тоже предпочитаю заниматься любовными утехами в постели. Но, моя дорогая, это очень трудно устроить. Приходится считаться с обстоятельствами. Что поделаешь. Как-никак вы еще находитесь под опекой матери и отчима. Я не могу привести вас к себе в дом. Мужчина может поплатиться жизнью за такую неосмотрительность. Вы это знаете. Не менее опасно и отвезти вас в номер. Сейчас мы оба точно знаем, чего хотим друг от друга. Если вам хватит смелости продолжить, то в будущем все устроится. Я подумаю, где вам лучше обосноваться. Итак, скажите, где же нам этим заниматься?
Ее глаза округлялись все больше и больше. Наконец, преодолев спазм в горле, она проговорила:
— О чем вы говорите? Что значит «устроится»? И зачем мне где-то «обосновываться»?
Он не верил своим ушам.
— Эрин! Черт возьми, вы же знаете, о чем я говорю. Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей.
— Вашей… вашей любовницей? — повторила она, потрясенная его словами. И, гневно тряхнув кудрями, взорвалась: — Вы негодяй! Вы думаете, я за этим пришла сюда? Чтобы получить предложение стать вашей… вашей содержанкой? — Слезы обожгли ей глаза. Она до крови прикусила нижнюю губу, боясь расплакаться. Только этого не хватало! Она скорее проклянет себя, чем покажет, как глубоко ранена его бессердечием и цинизмом. Собравшись, насколько это было возможно, она старалась держаться с подчеркнутым достоинством. — Мне казалось, нам приятно общаться друг с другом. После короткого знакомства я почувствовала к вам расположение. И хотела лучше узнать вас. Может быть, даже больше — я осмелилась думать, что наши чувства окрепнут, и вы станете ухаживать за мной. Теперь я вижу, что ошибалась. Какая непростительная глупость.
