Друзей у него почти не было — это определялось секретным характером его работы: с посторонними людьми трудно было общаться, избегая разговоров о служебной деятельности. Да, работа лишила его друзей. Что ж, почти всю свою жизнь он считал работу самым главным.
Еще в юности он отличался редкой способностью разгадывать кроссворды и даже придумывал их сам. На уроках математики был самым прилежным учеником. Во время войны участвовал в дешифровке нескольких немецких кодов. У него были очевидные способности к криптографии, но мысль, что этим можно заниматься профессионально, показалась бы в те годы странной. На него очень подействовала хрестоматийная история о том, как в 1929 году Генри Стимсон, став государственным секретарем, приказал закрыть дешифровальное бюро при госдепе и министерстве обороны, заявив, что “джентльмены не должны читать почту друг друга”.
Олдмонт уже давно служил в Агентстве национальной безопасности, когда США приняли в 1978 году закон, предусматривающий организацию тотальной электронной слежки в стране, ее объектом стали корреспонденция и переговоры дипломатических миссий, что было прямым нарушением второго раздела 27-й статьи Венской конвенции о дипломатических сношениях — официальная корреспонденция миссий должна быть неприкосновенной, — под которой США поставили свою подпись…
Приглашение работать в АНБ Олдмонт воспринял с удивлением, а затем с интересом. Появление компьютеров, казалось, открывало новую эру в электронной разведке и контрразведке (позднее Олдмонт понял, что компьютеры немногим облегчили задачу дешифровки, поскольку эта же техника позволяет создавать все более сложные коды).
После стольких лет в АНБ он перестал удивляться тому, что агентство занимается прослушиванием телефонных разговоров, и даже не иностранцев, приехавших в Америку, а своих собственных сограждан. С 50-х годов телефонные компании использовали для междугородных переговоров микроволновые передатчики. Строительство и содержание трансляторов дешевле, чем прокладка кабелей. В радиусе пяти — десяти миль сотрудники агентства, установив небольшую антенну, могли слушать любой телефонный разговор. Раньше казалось неимоверно трудной задачей вычленить нужный разговор из огромной массы сигналов. Но когда Олдмонт пришел в АНБ, одна из лабораторий уже отработала методику: компьютер включал магнитофон только тогда, когда звонили по определенному номеру. Ценность перехвата телефонных разговоров чрезвычайно возросла, на памяти Олдмонта соответствующий отдел несколько раз расширяли, набирая в него молодых специалистов. С каждым годом все сложнее становилась и расшифровка кодов, достижения криптографии доводили до исступления дешифровщиков АНБ. Например, к шифру придумывалось два математически связанных между собой ключа: одним можно только зашифровать сообщение, другой годится для расшифровки. Таким образом, множество агентов пользовались этим кодом, но прочитать их телеграммы мог лишь один челочек, который знал второй ключ. Кроме того, обычные телефонные разговоры давали обширную экономическую информацию, что тоже очень ценилось получателями сводок АНБ. Олдмонта, впрочем, интересовали более сложные задачи. Последние годы он был занят в программе “Темпест” — прослушивание компьютеров.
