Она пыталась поймать его взгляд, но тщетно. Между ними вдруг возникла дистанция, которую Элизабет не могла объяснить.
– Но тебе же здесь нравится? Почему мы должны уехать?
Он не отреагировал на ее слова. Она протянула руку и слегка к нему прикоснулась, он вздрогнул и окинул жену диким взглядом.
– Что случилось, Уильям? Я что-то сделала не так?
Она запуталась и не могла понять мужа. Его настроение вдруг переменилось вновь. Он улыбнулся, покачал головой. Взял ее руку и сказал:
– Это из-за комнат Изабель. Такое чувство, что она все еще присутствует там. Должен признаться, я побаиваюсь туда заходить, и это три года спустя!
Она вспомнила о его предложении показать ей восточное крыло особняка и сказала:
– Мы не будем туда заходить, это не обязательно.
– Нет, обязательно, – ответил он таинственно.
Когда некоторое время спустя они поднимались по лестнице, ее рука леденела в его руке. Уильям раздвинул резные створки дверей в стороны. Затхлый воздух заброшенного помещения вырвался наружу. Было темно из-за задернутых штор. Он, помедлив немного, вошел в комнату и открыл окно.
Элизабет еще стояла на пороге. Обстановка комнаты впечатляла! Это был будуар леди Изабель. Огромные гардины ниспадали до самого пола. На стенах были белые шелковые обои. Толстый ковер тоже, да как, собственно, и все в этой комнате, был белого цвета. В убранстве будуара доминировало огромное зеркало в золотой раме в стиле барокко. Зеркало покрывал толстый слой пыли, которую не вытирали, видимо, все эти три года. Элизабет едва могла различить свое отражение. На туалетном столике также покрытые слоем пыли лежали жемчуга, серьги, кольца, кулоны. Маленькое зеркальце на туалетном столике было треснувшим. Трещинки паутинкой расходились из самого центра, будто бы в него кто-то со всей силы запустил чем-то тяжелым. В противоположной стене комнаты была еще одна дверь, которая вела в гардероб. Сквозь приоткрытые створки виднелись ряды шкафов. Посреди комнаты стояла шикарная кровать, которой позавидовала бы любая голливудская звезда: ее венчал балдахин из невесомого шифона, на покрывалах – причудливый орнамент, вышитый золотой нитью. У комнаты было только одно лишь предназначение: служить королеве. Вновь Элизабет почувствовала себя маленькой и незначительной посреди всего этого великолепия: каким образом она может заменить эту женщину?
Она посмотрела на Уильяма, вновь погруженного в свои мысли. Он оглядывал комнату, как-будто видел здесь все впервые. Глубокая печаль отразилась на его лице.
