Наверное, из-за сырости атмосферы.
Пришлось вести диалог с шефом, лишенным органов зрения.
Впрочем, Алексей Николаевич все равно зрил в корень, и даже глубже.
– Слопал сгущенку?
– Так точно.
– Шоколад умял?
– Не сомневайтесь.
– Минералку вылакал?
– Разумеется.
– А зачем яблоки выкинул?
– У меня и без них гемоглобин зашкаливает.
– Хреноглобин… Зачем вызвал-то, умник?
– Да вот хотел варианты обсудить.
– Хреноглобин, – повторил шеф невпопад. – Чистый хреноглобин.
– Алексей Николаевич, я прикидываю три коттеджных варианта.
– Маловато.
– Пока сойдет.
– Хреноглобин…
Призрачного генерала немного клинило на умных словах.
– Значит, Алексей Николаевич, меня могут просто-напросто не пустить в коттедж. Вдруг характер ученой хозяйки окажется слишком вредным…
– Да, от высоколобковых неизвестно чего ждать.
Призрачный шеф чуть ошибся в грамматике.
– Денис, ученые женщины, как и дрессированные пантеры, требуют весьма деликатного обращения и не терпят, когда их принуждают к доносительству, стукачеству и предательству демократических идеалов.
Дав генералу высказаться по максимуму, я продолжил о вариантах.
– Второй – литературно-киношный…
– С бездыханным и максимально изуродованным телом.
Призрачный генерал отличался особой проницательностью в сравнении с реальным.
– Ну, и меня хватают как убийцу, извращенца и доцентоненавистника.
– А третий?
Деловитость в постановке вопросов объединяла обоих начальников, призрачного и реального.
Но до реального было, как до луны.
Пришлось обходиться виртуальным.
– Увы, самый маловероятный. Застукать оплодотворителя на месте сношения. Да взять его за член и вывести на чистую воду.
Но генерал не позволил размечтаться.
– Хреногло…
Быстрорастворимый шеф исчез в тумане.
Птаха заложила очередной вираж для гуанометания, но я, уже покинув кусты, вырвался на оперативный простор.
До асфальтированной гладкости оставалось десять задернованных шагов, и я добавил их к преодоленным ночным километрам.
Оставив на бордюрине почти всю глину с подошв, я двинулся походкой усталого мачо в сторону апартаментов ученой дамы.
Фотоппаратина упивалась садоградскими видами.
Я же прикидывал: впустит или не впустит.
Одинокая женщина, утратившая всякую надежду на замужество и переведенная из оптимального репродуктивного возраста в группу риска, – находка для нелегала, заблудившегося путника и охотника за метеоритами.
Тротуар.
Если он, конечно, понравится ей как самодостаточная личность.
Лужа.
Если он обворожит ее как рефлексирующий, тонко чувствующий субъект.
