— Слушаюсь!
— Так-то вот.
На рассвете за дальним леском загрохотали пушки. Над головами зашелестели снаряды, а затем то впереди, то далеко сзади поднялись вихри пыли.
— Началось, — проговорил дядя Семен, прилаживая длинный ствол ПТР между двух камней.
Егорка не помнил, сколько времени грохотали орудия и рвались снаряды. Он, свернувшись калачиком, лежал на дне траншеи, заткнув уши пальцами.
Дрожала земля. Пахло чем-то приторно-сладким.
— Танки! — вдруг закричал Славка.
Егорка вскочил, протер глаза и, подтянувшись на руках, уперся подбородком в дерн бруствера. Он увидел, как из оврага слева выползло сразу несколько танков. Поднимая пыль, они направлялись прямо на их траншею, на него.
— Егорка, ложись! — зло крикнул Славка, поднимая связку гранат. — Семен, — повернулся он к петеэровцу, — бери правого, а мой — левый.
Но левый почему-то остановился, завертелся на месте и окутался дымом.
— Ого! — закричал Славка. — Сорокапятчики действуют!
По первому выстрелил Семен, перезарядил ружье, выстрелил еще. Метрах в двадцати танк задымил.
Славка размахнулся и бросил гранаты.
От взрыва на глазах расползлась гусеница.
— Егорка, — позвал дядя Семен, — не зевай, фашисты удирают.
Только тут Егорка вспомнил, что у него есть автомат. Он прицелился и дал очередь. Фашист дернулся и завалился. Прицелился в другого, отползавшего за бугорок. И тот вздрогнул и обмяк.
— Есть! — закричал Егорка.
В траншее раздалось: «Ура-ра-а!»
Батальон поднялся в атаку.
Вместе со всеми бежал и Егорка. В захваченной батальоном деревне Славка нашел Егорку.
— Ты где был? — накинулся он.
— Как где? В атаку ходил.
— Не ранен? Ну и молодец. А как ты тех двух фрицев, а? Вот здорово!
— А один офицер был, — похвастался Егорка. — Вот, смотри, что я с него снял. — И он подал Славке полевую сумку.
Трофей, захваченный Егоркой, — сумку с топографическими картами — передали комбату.
Вечером перед строем комбат объявил благодарность рядовому Егору Смирницкому.
Тут уж он не растерялся и что было духу крикнул:
— Служу Советскому Союзу!
НА ПРИВАЛЕ
Время давно перевалило за полдень, а кухни все не было. Солдаты в ожидании обеда занимались разными делами — кто чистил автомат, кто писал письмо. Егорка скучал. Писать письма некуда, а автомат он уже почистил. Он бесцельно ходил от одной группы к другой, поглядывая на дорогу, откуда ожидалась кухня.
Повозка показалась совсем с другой стороны. И везла ее не та лошадь, к которой все привыкли, а крупная, с лохматыми ногами и подрезанным хвостом.
