Мачо в перьях | страница 59



При помощи прутика я нарисовала на песке кружочек, потом обвела его еще одним, большего диаметра, внутри большого кружочка изобразила несколько волнистых линий. Ингумбо с любопытством наблюдал за творчеством.

— Это — остров, — ткнула я пальцем в маленький кружочек, — на котором находимся мы, — тут я показала пальцем на себя и на спящих «амазонок».

— Девчионьки! — сладко зажмурился негр. — Девчионьки кайф! Миеньти — козьлы!

Спорить с этими, безусловно, верными истинами я не стала. Впрочем, с последним утверждением следовало быть поосторожнее: помощь этих самых «козлов» нам сейчас пришлась бы весьма кстати.

— Оно конечно, но ты все же не торопись с выводами, — вздохнула я.

— Девчионьки кайф! — упрямо повторил Ингумбо.

Тут уж все ясно: спасенный Пятница в знак благодарности влюбился во всех «амазонок» сразу. Любвеобильный товарищ, ничего не скажешь! Но сейчас не об этом. Я взяла уже остывший уголек и бросила его в большой круг, в котором красовались волнистые линии. Указав на волнистые линии, я пояснила:

— Это океан. Оушен. Андестенд?

— Оушен, — протянул руку в сторону океана Ингумбо.

Отлично, дело пошло. Теперь дальше…

Уголек я назвала «Ингумбо» и, потихоньку двигая его по нарисованному океану, положила в центр «острова». Потом уголек я вынесла за пределы кружочка, положила отдельно на песок и нарисовала рядом с ним большой знак вопроса.

— Кто и откуда привез тебя на остров? — пояснила я свои каракули.

Как ни странно, но Ингумбо понял, чего от него требуется. Он вмиг посерьезнел и покачал головой. Затем шмякнул себя ладонью по затылку, молча взял чье-то полотенце, положил его себе на голову таким образом, что получилось некое подобие мешка, закрывавшего глаза, сцепил руки за спиной и так замер. Из чего я сделала вывод, что нашего Пятницу сперва шибанули по голове, потом натянули на пострадавший орган темный мешок, связали руки и в таком виде доставили в Хана-таун. Там для надежности парня малость поколотили и прострелили колено. Таким образом, выяснить, кто так поработал над Ингумбой, не удалось.

Я опечалилась, а Ингумбо тем временем взял в руки уголек, символизирующий его персону, и положил в кружок, изображавший остров.

— Так ты не оттуда? Не с оушена? — протянула я руку в сторону океана. — Ты все время был здесь, на острове?

Ингумбо кивнул. Совсем интересно получается. Уж не с военной ли базы этот Пятница?

Если так, то, выходит, отмутузили его свои же? За что? И зачем ему мешок натягивали на голову? Черт побери, вместо того чтобы проясняться, все еще больше запутывается!