Лежбище, уготованное мне на этот час, показалось страшно неуютным, оттого я заворочалась и задала провокационный вопрос:
— А где все?
— В палатку побежали за пивом. Не хватило им, понимаешь? Обычная история.
Конечно, понимаю, а как же: издевается надо мной эскулап наш бесценный, я имею в виду Дашку. Однако я не обиделась. Чего обижаться-то? Мы лежали рядом, и Дарьино тело, так же, как и мое, время от времени сотрясала крупная дрожь. От холода, наверное, — нынче ночь выдалась прохладная.
Пока я лежала плечом к плечу с трясущейся Дашкой, Ленка времени даром не теряла. Она вела съемку вражеской территории. Терпеливо выждав еще минут пять, я переползла поближе к студентке и одними губами прошептала ей в самое ухо:
— Снимаешь римейк «Джентльменов удачи»? Хорошее дело, потомки, надеюсь, оценят твое усердие, но, может, уже начнем штурмовать? Лен, сколько можно тянуть? Мы, того и гляди, обратно рванем… У меня, к примеру, пятки чешутся невыносимо!
Чистейшая правда! Вопреки законам анатомии, биологии, физики и прочим законам природы ступни моих ног непостижимым образом развернулись задом наперед в сторону нашего лагеря.
К другому уху студентки прильнула Дарья. Готова поспорить на пять миллионов долларов, обещанных мне ЦРУ, Дашка говорила примерно те же слова, какие пару секунд назад говорила я.
Бабки проплыли мимо, потому как студентка, щелкнув окошком видеокамеры, изрекла:
— Дашка права: надо отыскать вход или въезд на базу. Возможно, попробуем им воспользоваться, потому что без Ингумбо нам с «колючкой» не совладать. Кроме того, на базе наверняка найдется какой-нибудь передатчик…
Спорить с командиром — дело зряшное и бесперспективное, тем более что половина рядового состава нашей группы вздумала высказывать здравые мысли, проявляя тем самым непонятно откуда взявшуюся отвагу. Меньшинство в моем лице глубоко вздохнуло и проявило благоразумное смирение:
— Пешком пойдем или поползем?
На всякий случай решили ползти. Ничуть не удивившись такому решению, я послушно принялась перебирать всеми конечностями. Периодически мой лоб упирался в Дашкины пятки, потому как Ленка время от времени останавливалась, чтобы продолжить свою операторскую работу.
Дорога вдоль проволоки казалась бесконечной. Силы грозили с минуты на минуту покинуть мое бедное тело, и только разъяснительная беседа среди меня удерживала их на месте. Страх, одолевший недавно, бесследно исчез, уступив место полному безразличию.
