— Отдыхаем, — сказал второй полицейский. Ему удалось произнести эту фразу точно по форме профподготовки — одновременно и констатируя, и вопрошая.
— Угу, — ответил Маршал, оно как-то выскользнуло изо рта, это тихое «угу», в спешке ничего более членораздельного для доказательства своего существования придумать не удалось.
— Разрешите взглянуть на ваши документы, — сказал полицейский.
Стали доставать документы и протягивать их снизу вверх, из положения сидя, и все это со стороны выглядело, как будто группа безногих фанатов окружила двух звезд, и теперь они неспешно раздают автографы, но полицейские только смотрели документы, не придумав, что еще с ними можно было бы сделать. Они смотрели и смотрели, а потом стали отдавать их обратно, в это время из открытого окна донесся звук ломающегося дерева, и кто-то закричал «чертого вымя», однако полицейские не обратили на это внимания, продолжая с серьезным видом заниматься бюрократией, казалось, что над ними нависло облако невнятного ожидания, словно противопожарное одеяло с инструкцией на иностранном языке, и все время где-то на внутренней стороне коры головного мозга билась сине-красная ниточка предчувствия, что вот еще миг, и они перейдут к главному и начнут расспрашивать про ограбление обувного магазина.
— Ну, книжки-то хорошие читаете или нет? — спросил один из полицейских.
Хеннинен издал еле слышное урчание, которое скорее было похоже на плач или смех, или даже болезненный приступ. Все посмотрели на полицейского. Он выждал шесть секунд, видно, считал это тактически правильным, и усмехнулся. Он был явно не прочь пошутить.
Шутник был немного старше своего напарника, тот, другой, очевидно, и по званию был младший, но тоже получил слово. Он говорил серьезно, сказал, что вынужден забрать алкоголь у несовершеннолетних девушек. Правда, из его речи было непонятно, имеет ли он в виду конкретных девушек или девушек вообще.
Вероятно, первое, потому как они тут же взялись за дело — отобрали у девушек бутылки и вылили их содержимое на землю, потом забрали и пакеты. Хеннинен попытался было сказать, мол, это наши пакеты, но они ответили, мол, в это мы, увы, не верим. Затем пожелали хорошего вечера, попрощались и ушли, гремя бутылками в пакетах. Порыв ветра пробежал по лужайке и закружился в районе полицейских, и некоторое время они действительно были похожи на два самоуверенных черничных йогурта, медленно сползающих по зеленому меху какого-то животного, или нет, скорее на двух дрожащих пасхальных цыплят, пробивающих себе дорогу на генномодифицированной травяной лужайке, или еще на что-то в этом роде.
