— Ешь свой суп, он же совсем остынет. — Наташа тронула Толяна за рукав куртки.
Совсем близко он увидел глаза Наташи и укорил себя за подозрительность.
Глаза Наташи отливали золотом, как смола на солнце. И так же, как в сгустке смолы, в них рядом жили и светлые, и темные пятна, шла непрерывная игра света и тени. Настроение у Наташи менялось, как весенняя погода на Колыме, — без предупреждения.
— Ты мне расскажешь потом, что видел, ладно? — не то приказала, не то попросила Наташа. — Я люблю, когда ты рассказываешь про своих зверят.
— И много он лично тебе пересказать успел? — кисло спросил Ян.
— Так вы же не захотели его сейчас слушать, верно, Толян?
Наташа обвела всех прямым взглядом карих глаз, и никто не решился фыркнуть или обидеться.
Иван Васильевич невольно залюбовался дочерью, но сейчас же внутренне одернул себя. Оттого голос его прозвучал нарочито бесцветно и сухо. Как на тренировке, где в сотый раз отрабатывается один и тот же удар.
— Подъем! Собрать вещи — и в путь.
Утро уже давно наступило.
* * *
Солнце наконец-то высвободилось из путаницы каменных зубцов на том берегу бухты. Тепла вроде бы и не прибавилось, но ручьи ожили в каждой щели. В кустах стланика бурно завозились птицы, засвистели бурундуки. Золотистые рододендроны, зябко охватившие стебли собственными кожистыми листьями, словно бы вздохнули с облегчением: пережили еще один ночной заморозок. Листья поднялись, распрямились темно-зеленой розеткой вокруг тугих, готовых лопнуть бутонов. На южном склоне, где ночевал отряд, уже тягуче и сладко пахло молодой лиственной хвоей.
Наташа уложила в рюкзак посуду, оглянулась: не забыли ли чего? И вдруг увидела, что из-под камня выглянул подснежник. Лиловый цветок в теплом воротнике из мохнатых седых листьев.
«Вот и лето пришло», — подумала Наташа, но цветка не тронула. Ведь пока всего один такой храбрец выискался. А пройдет два-три дня, и вся сопка оденется цветами. Неяркими, лишенными аромата и недолговечными. И вместе с ними сразу наступит лето, потому что весны на Колыме не бывает.
Наверное, от встречи с цветком мысли Наташи побежали совсем не туда, куда она хотела.
Наташа на одно плечо накинула лямку от рюкзака и шла последней. Впереди маячила чуть сутуловатая спина Толяна — опять Ян подсунул ему что потяжелее. Сам в своей канадке гарцует впереди всех. Интересно, кто же из них звонит по телефону по вечерам? Позвонит и прикажет «страшным» голосом немедленно выйти во двор под арку.
