— А ты, Вася, к стенке! К стенке!
— К своей, к своей!
— Тра-та-та!
Разыгрались, развеселились. Вася Теплухин подошел к Куцурупу, снисходительно похлопал по плечу, как победителя, и зеркальце отдал. Тогда ребята окружили корреспондента:
— Петюна щелкните!
— Петюна!
Щуплого бригадира звали, как старшего брата…
Корреспондент щелкнул Петюна, но без энтузиазма. Уж очень ему нравился Вася. Как тип. Фигура!
Потом давали зарплату…
Едва начал он приносить домой деньги, мать потребовала, чтобы всё отдавал ей. Ну, кроме необходимого. На обед — рубль в день. На сигареты шесть рублей в месяц и на кино — два, всего восемь. Уступила в конце концов до десятки, потому что Алеша засмеялся и сказал, что она забыла про автобус, а надо платить:
— Еще не возят бесплатно.
— Что верно, то верно, — сказала мать.
Сама отсчитывала. Так и шло, пока раз он недодал матери половины.
— Я на книжку кладу!
И мать не зашлась. Она не спешила заходиться.
— Покажи!
Алеша показал сберкнижку. Она полистала и попросила на всякий случай написать ей доверенность. Каждый месяц он показывал сберкнижку: как там растет цифра. Скапливать деньги — это ей показалось хорошей приметой. Заметила, правда:
— Я жизнь прожила, а книжки не имела. — И вздохнула: — Да мне на книжке и держать нечего.
И тут же вспомнилось Алеше, как он хныкал маленький:
— Степке купили велосипед, а мне нет. Почему?
— Потому что они глупые. А я деньги откладываю.
— Зачем?
— Чтоб копейку сколотить.
— Для чего?
— Она рубль бережет, дурачок!
Мать гладила его по голове горстью, никогда не распрямлявшейся до конца.
Между тем цифра на его книжке росла хоть и медленно, зато верно. Сегодня после работы Алеша снял деньги, зашел в «Культтовары» и купил баян. Продавец сказал, что хороший. Даже очень.
В минувшие месяцы тетю Варю нет-нет да спрашивали, что это она перестала на баяне играть, скучно!
Варя взмахивала рукой, отвечала, как однажды ответила Алеше:
— Старая, отыграла! Что делать!
Когда Алеша притащил новый баян, тетя Варя не ахнула, а просто села, раскинув руки. Молча. Сидела у себя на кухне, как немая, а потом заморгала веками, чаще, чаще. Алеша испугался:
— Да что вы, теть Варь! Я же обещал!
— Мало ли чего мне обещали!
— Скоро День Победы, и вы опять заиграете на баяне. В этот день везде поют и танцуют.
— Пальцы!
Она подвигала ими.
— Да ну вас!
Тетя Варя вдруг вскочила, заметалась:
— Ты переплатил, наверно? Я верну тебе пишек. Сколько?
— Обижусь, теть Варь. Я сказал: обижусь.
