— Материально он вам помогал?
— Обещал, но я в этом, как вам известно, не нуждалась. Просила его не беспокоиться…
— Понятно… Сколько же вы с мужем накопили денег и где их хранили?
— Около 80 тысяч рублей. Хранил муж, но не думаю, чтобы в сберкассе. Это могло бы вызвать подозрения… По правде сказать, меня это тоже мало интересовало.
— Но вы свободно пользовались этими деньгами или были ограничены?
— Совершенно свободно. Признаться, я жила очень хорошо.
— Можно, следовательно, сделать вывод, что вы изменили Родине обдуманно и корыстно?
— Гражданин председатель, это так и не так.
— А как же иначе! Вы передавали врагу ценные секретные данные. За это враг платил вам деньги, и вы их расходовали, без ограничения, на свои нужды. Как это назвать? Это и есть предательство и шпионаж. Так или нет?
— К сожалению, так…
На вопросы прокурора подсудимая ответила:
— Всё же я считаю, что добровольно отступила от ложнообличительной позиции в отношении лейтенанта. Повторяю, мне стало его жаль. Да, я не отрицаю, что исчезновение мужа и обнаруженная у меня записная книжка с зашифрованными секретными данными по моей работе — серьезная улика против меня. Но я еще и еще раз категорически утверждаю, что не это толкнуло меня на раскаяние. Согласитесь, гражданин прокурор, что мне лучше знать свои мысли и переживания…
Реплика прокурора:
— Это верно. Но чтобы вам поверили, нужны убедительные доводы. Лично я, например, думаю, что вы подменяете одну лживую версию другой.
Подсудимая:
— Нет, гражданин прокурор, я говорю только правду, я исповедую свою душу. Это единственная у меня возможность избавиться от грехов, которые я вольно или невольно совершила.
Перед судьями свидетель — лейтенант-артиллерист.
Свидетеля выслушали с исключительным вниманием…
Она, эта монашески-смиренная особа, в тот памятный вечер была совсем иной — смелой, говорливой, а главное — подозрительно путаной. Последнее обстоятельство и понудило его поступить с женщиной так, как он поступил. В самом деле, чем была вызвана ее нервозность? Тем, что он хотел проводить ее? По ведь ему в самом деле было по пути…
Судебное следствие закончилось. Слово получил прокурор.
Он начал с указания на то, что подсудимая отказалась от адвоката. Это ее дело.
Подсудимая верит в бога. Это ее право.
Подсудимая назвала свои показания — исповедью. Следует добавить, что это не просто исповедь, а исповедь шпионки, то есть человека, который предал землю, на которой он молился (нечего сказать, — верующая!), предал своих братьев и сестер по крови, всячески содействовал их гибели. Трудно представить себе кого-нибудь подлее и гаже предателя и изменника Родины!
