Деникин. Единая и неделимая | страница 6
Иван плюнул на барский пол, хлопнул дверью и забыл, что у него когда-то был брат.
Кстати, потомки брата живы до сих пор. Его внук всю Великую Отечественную войну прослужил в контрразведке СМЕРШ, а младший брат того служил потом в КГБ. Слово «репрессии» в боковой ветви Деникиных знали с другой стороны.
Следует заметить, что Иван, вероятно, был парень не промах, ибо, в отличие от простых крестьянских парней, умел читать и писать, да и силой с крестьянской сметкой Бог его не обидел, поэтому именно грамотного саратовца выдвинули в чин унтер-офицера. А в 1856 году, выдержав экзамены по знанию Закона Божьего и воинского устава, чтению, письму и арифметике, произведен из фельдфебелей в прапорщики и назначен на службу в Калишскую (затем Александровскую) бригаду пограничной стражи в Польше.
Получив первый офицерский чин, Иван уже имел право на отпуск и мог бы вернуться в Ореховку к жене, однако, надо полагать, сладость семейной жизни с соседкой Машей явно не привлекала его. Напротив, он стал добиваться церковного развенчания и, что не менее удивительно, добился-таки его — жена не явилась в суд, и батюшка махнул кадилом — с освобождением, ваше благородие. Интересную историю об отце рассказывал сам генерал Деникин: «В 1863 году началось польское восстание. Отряд, которым командовал отец, был расположен на прусской границе, в районе города Петрокова (уездного). С окрестными польскими помещиками отец был в добрых отношениях, часто бывали друг у друга. Задолго перед восстанием положение в крае стало весьма напряженным. Ползли всевозможные слухи. На кордон поступило сведение, что в одном из имений, с владельцем которого отец был в дружеских отношениях, происходит секретное заседание съезда заговорщиков… Отец взял с собой взвод пограничников и расположил его в укрытии возле господского дома, с кратким приказом:
— Если через полчаса не вернусь, атаковать дом!
Зная расположение комнат, прошел прямо в зал. Увидел там много знакомых. Общее смятение… Кое-кто из не знавших отца бросился было с целью обезоружить его, но другие удержали. Отец обратился к собравшимся:
— Зачем вы тут — я знаю. Но я солдат, а не доносчик. Вот когда придется драться с вами, тогда уж не взыщите. А только затеяли вы глупое дело. Никогда вам не справиться с русскою силой. Погубите только зря много народу. Одумайтесь, пока есть время».
Зато малознакомых поляков подпоручик Деникин явно не жаловал. Отряд под его командованием громил шайки Мирославского в лесах в районе деревни Крживосондзе, Юнга — у деревни Новая Весь, Рачковского — у пограничного поста Пловки и т. д. Как-то его пограничники мылись в бане, когда прибежал вестовой доложить Деникину, что к их деревне приближается конный отряд повстанцев-косиньеров (крестьяне с косами на длинных пиках). Солдаты в мыле, не успев надеть рубахи (а то и порты), похватали шашки и ружья, прыгнули в седла и двинулись навстречу врагу. Селяне кинулись врассыпную, узрев апокалипсическую картину «коня бледного», когда полуголые, закопченные, пыльные всадники с шашками наперевес несутся по деревне. За это Иван Деникин был произведен в чин капитана и награжден орденом Станислава III степени с мечами и бантом и бронзовой медалью «За усмирение Польского мятежа. 1863–1864».