Мухаммед поднял голову и, положив мотыгу на плечо, воскликнул:
— Какое мне дело до англичан?! О них думает лишь твой господин паша!
— Замолчи! — закричал на него управляющий и, подняв плеть, ударил Мухаммеда по лицу. Три грубых и сильных человека — его надсмотрщики — накинулись на феллаха. Истощенные и изможденные крестьяне с ужасом смотрели, как удары четырех плетей непрерывно сыпались на Мухаммеда!
Но Мухаммед не согнулся. Плети мелькали перед его глазами, а ему мерещились копыта лошадей, под которыми были задавлены его отец и многие другие египтяне в бою у Тель аль-Кебира!
Паша, на которого работал Мухаммед, был сыном одного из тех, кто подготовил трагедию в Тель аль-Кебире и спасся благодаря охранявшим усадьбу английским солдатам. Крестьяне презирали пашу и жаждали расправиться с ним. Но они постоянно помнили о пулях рыжих солдат!
…А плеть хлестала Мухаммеда по лицу, спине, по всему телу, и кровь лилась под лучами солнца, высушившего его кожу, под лучами солнца, которое с древних времен ослепительно сияет над этой благословенной землей.
Мухаммед знал: если он набросится на этих негодяев, то паша выпорет его; если он совершит покушение на их жизнь, его высекут англичане; а если он убьет хотя бы одного английского солдата, то сам будет убит, и тогда они начнут убивать и сечь всех жителей деревни, вплоть до женщин.
Но ради чего беречься? Ведь целая жизнь не стоит даже части подобного унижения, ибо жизнь — это цепь несчастий, состоящая из голода, лишений и, наконец, смерти!
Мухаммед судорожно сжал рукой мотыгу, как бы воплотив в этом жесте волю всего обездоленного и страдающего поколения, и, подняв ее над головой, со всей силы ударил управляющего по голове. Тот рухнул на землю, которая долго терпела его хвастовство и бахвальство, мозг разбрызгался по земле. И тут крестьяне закричали:
— Бей их, Мухаммед, именем аллаха!..
Замелькали в воздухе мотыги и потные руки. Два надсмотрщика упали, третий пустился наутек. Посмотрев на бегущего и что-то кричавшего человека, крестьяне начали громко смеяться.
* * *
На лестнице роскошной усадьбы стоял трясущийся от страха паша и призывал:
— Джон, помоги, Джон! Бешеные собаки разорвут меня! Джон! Крестьяне убили моего управляющего и двух надсмотрщиков. Иди же, иди, Джон! Только не убивай их всех, иначе некому будет работать в поле! Или лучше убей, а я найду себе других собак, которые не будут неблагодарными, о Джон!
Когда десять солдат во главе с Джоном верхом на лошадях направились в поле, крестьяне были уже на пути к усадьбе паши. Они размахивали мотыгами и кричали: «Да здравствует справедливость!» Женщины и дети вышли вслед за мужчинами и все вместе кричали: «Долой англичан!»
