Мы оба уставились на рисунки, разбросанные у наших ног. Марина, с ее яркой красотой, казалось, издевалась надо мной.
- Итак? - сказала я.
- Ты сама виновата. Я говорил тебе - не трогай эту папку.
- Отличные рисунки. Очень похоже, - сказала я медленно, стараясь прийти в себя и скрыть дрожь в голосе. - Уверена, они сделаны с натуры.
- Ну еще бы. Прошлым летом мне была нужна обнаженная натура, а на нашем острове мало найдется людей, готовых раздеться. Едва ли можно было ожидать, что Бастер или Хэмиш стали бы часами сидеть нагишом. Во всяком случае, я тебе уже говорил: все, что было до нашей свадьбы, тебя не касается.
- И то, что будет после, тоже, - сказала я с горечью.
Рори допил свой стакан и налил еще.
- Рори, - начала я осторожно, - это очень важно. Ты любишь меня хоть сколько-нибудь?
У него сделался скучающий вид.
- Все зависит оттого, что ты называешь любовью.
Как я могла объяснить ему, что я никогда не видела мужчины красивее его, что у меня язык прилипал к гортани от одного вида его широких плеч, что весь день я умирала от желания.
- Неужели ты не можешь постараться быть со мной поласковее?
- Зачем? - спросил он вполне серьезно.
- Зачем ты тогда на мне женился?
Он посмотрел на меня задумчиво.
- Я сам себе иногда задаю этот вопрос.
Я ахнула. Боже, как он мог жестоко ранигь.
- Что же нам делать? - спросила я.
- Делать? Что делать? - взорвался он. - Дай мне возможность работать, мне этого довольно.
- А мне нет! - заорала я, кидаясь к двери.
- Ты куда? - спросил он.
- Вон отсюда.
- Ради Бога, возвращайся в более мирном настроении.
Наша семейная жизнь катилась под откос. Чему немало способствовал дождь, зарядивший на следующий день. Рори проводил все время в работе, а я в уединении, то пытаясь вернуть его любовь, то впадая в тоску.
Наверно, я сама тоже была не сахар, постоянно жалуясь на погоду и на скуку. Сначала я старалась сдерживаться, потом перестала стараться, потом убедилась, что больше не могу. Вульгарная, сварливая, мелочная личность это была я - Эмили.
Он меня достал и тем, что от меня мало толку в постели. Я выписала из Лондона невероятно сексуальную черную ночную рубашку и книжку о том, как раздеваться перед собственным мужем. Там говорилось, что нужно размахивать лифчиком и одним движением руки спускать трусики.
Однажды вечером я попробовала эти приемы на Рори, но он только приподнял брови и осведомился, не перебрала ли я джина. Неделя шла за неделей, а он до меня и пальцем не дотрагивался. Я была в отчаянии и все время плакала, когда он уходил. Я твердила себе, что, когда у него наберется достаточно материала для выставки, мы снова станем как пара голубков, но мне самой в это плохо верилось.
