— Дальше не пойдем. Переправимся здесь, своими силами. Но не сейчас, когда немецкие самолеты летают над рекой. Подождем до ночи. А пока всем резать, ломать лозу, плести плотики. Заодно это вам будет и практика — разведчик должен уметь переправляться, даже если не на чем.
Вместе с другими Саша взялась за дело.
К вечеру общими усилиями было сплетено несколько небольших плотиков. Они не были рассчитаны на то, чтобы кто-либо сел на них. Звягинцев предупредил, что на плотики будет положено только оружие и вещмешки, а люди будут переправляться вплавь, лишь неумеющим плавать будет разрешено держаться за плотики.
Неспешно приходит июльская ночь. На часах уже десятый, а гладь воды еще блестит и в небе не угасли краски заката. В другое бы время радоваться светлому неторопливому вечеру. Но сейчас все с нетерпением ждали, когда же опустится ночь и укроет их от вражьего глаза своим синим пологом.
Стемнело. Наконец-то стих назойливый рев немецких самолетов, сновавших над рекой. Но зато явственнее стал слышен гул канонады. Временами в нем даже можно было различить глуховатый перестук пулеметных очередей. Значит, немцы совсем близко. Может быть, они уже в Коротояке, скоро будут на берегу?
Звягинцев дал команду начинать переправу.
Но он был осторожен и не хотел лишнего риска: Дон широк, и не исключено, что, когда все будут плыть, их на зеркале воды и в темноте заметит враг — ведь вполне возможно, где-нибудь неподалеку он уже вышел к берегу. И хотя надо было спешить, Звягинцев приказал переправляться небольшими группами, плот за плотиком; если попадут под огонь одни, других он минует.
Первый плотик столкнули в воду. Саша, раздевшись так, чтобы удобнее было плыть, ждала своей очереди. Ее, как, наверное, и других, немножко знобило — не только от ночной прохлады, веявшей с реки, но и от мысли, что надо вступить в темную воду и плыть к не видному во мраке берегу. Хватит ли сил? Когда капитан спрашивал, кто умеет плавать, Саша заявила, что умеет. Но одно дело купаться солнечным днем в нешироком, ласково журчащем Осколе или в Рогозцах в пруду, а другое — переплывать Дон ночью.
Вот сдвинут в воду плотик, на который Саша положила свою одежду, кобуру с пистолетом и вещевой мешок. За плотик ухватились несколько ее подруг, не умеющих плавать.
— Смелее, девочки! — подбодрила их Саша. — Я поплыву рядом, — и шагнула в реку — сразу, немедля. Донская вода, нагретая солнцем за день, ласково охватила ее. Но уже через несколько минут Саша начала зябнуть. Она могла бы плыть быстрее, но плотик двигался медленно, а покидать подруг Саша не хотела.
