— Гвендолин!!! — Из дома, привлеченная шумом, вышла мать с длинной ложкой в руке. — Что ты натворила, неуклюжая девчонка?! Тебе скоро замуж, а ты так ничего и не умеешь, распустеха!
Линн с отсутствующим видом выслушала поток «комплиментов» в свой адрес, покивала в знак согласия и принялась собирать разбросанное белье. Мать выговорилась и замахнулась ложкой, дабы огреть нерадивую дочь по затылку, но тут — да, день выдался богатым на непредвиденные события — путешественница проворно вскинула руку, останавливая замах, и холодным звучным голосом спросила:
— А на что вам, собственно, такая никчемная помощница?
— Ой, да ни на что, ваша милость! — ответила разъяренная мать. — Вона, через пару годков еще пяток таких же неумех подрастет. И всех накорми, одень да замуж выдай!
— Тогда, быть может, вы согласитесь мне ее продать?
— Тут из кузни вышел хозяин дома с моей заново подкованной лошадью, обозрел мизансцену и спросил: «Шо тут деется?» Ну я и объяснила: так, мол, и так, мне нужна помощница, ваша дочь вполне годится на эту роль, и раз уж вам она без надобности, я готова ее купить. Кузнец остолбенел, потом с трудом выдавил: «Дык как ваша милость изволит пожелать!» Я отсыпала ему десяток серебряных монет…
— Хватило бы и пяти, — заметила Ирма.
— Да он и одну-то в своей жизни вряд ли видел! Но это было неважно. Сама не знаю, что меня дернуло так поступить, но отказываться от своих слов я не собиралась…
— Поедешь со мной? — спросила женщина. Линн неожиданно оказалась совсем близко к ней и как завороженная уставилась на надменное прекрасное лицо, на котором выделялись большие разноцветные — девочка никогда таких не видела — глаза: один золотисто-желтый, другой — темно-карий, почти черный.
Поедет ли она? Вырваться из этой деревни, носить красивую одежду, есть хорошую пищу, а не то, что боги пошлют, больше никогда не заниматься тяжелой работой, но главное — увидеть и узнать столько нового…
— Поеду! — громко и отчетливо ответила Линн. Женщина усмехнулась и изящно вспрыгнула в седло.
— Забирайся на лошадь позади меня. — Она протянула руку. — Или ты хочешь что-нибудь с собой взять?
— Нет! — помотала головой Линн и неловко взгромоздилась за спину своей новой хозяйки. Та тронула каблуками бока лошади.
— Тебя зовут Гвендолин?
— Да.
— Да, моя госпожа. У тебя дурные манеры. Точнее сказать, их нет вовсе. Но это поправимо… Твое имя слишком длинное. Нет ли варианта покороче?
— Обычно меня называют Линн… госпожа, — поспешно добавила девочка.
