— Я не обсуждаю дела Агентства публично, — отрезал Фабьен, в демонстративно благородном порыве выпячивая грудь. — Что я знаю и чего не знаю — мое личное дело.
— Вы знали о покушении на моего отца, не так ли? Не вы ли его заказали? А может, и остальных?
— Боже правый, да вы сумасшедший.
— Я с вами, — сказал Лекс. — Какую бы вы игру ни вели, Фабьен, я с вами.
Глава Темной Гавани резко выдохнул, затем, повернувшись спиной к Лексу, отошел к одному из высоких книжных шкафов, глубоко утопленных в стену, погладил полированное дерево и сдавленно рассмеялся:
— Наш разговор, Алексей, был весьма познавательным и увлекательным, но, полагаю, на этом он должен закончиться. Вам лучше уйти, пока вы не наговорили еще больше глупостей.
Лекс шагнул вперед, намереваясь убедить Фабьена в своей ценности:
— Если вы заинтересованы в его смерти, я готов оказать вам помощь.
— Неблагоразумно, — с шипением процедил Фабьен. — Мне достаточно щелкнуть пальцами, и вы будете задержаны по подозрению в планировании убийства. Но я могу и не делать этого, однако в этом случае вы должны немедленно удалиться, и мы забудем об этом разговоре.
Дверь гостиной открылась, вошли четверо вооруженных телохранителей. Фабьен кивнул, они окружили Лекса, и ему ничего не оставалось, как направиться к выходу.
— Буду на связи, — сквозь зубы произнес Лекс, обращаясь к Эдгару Фабьену. — Можете на меня рассчитывать.
Фабьен ничего не сказал, провожая их до дверей, лишь сверлил Лекса пронзительным взглядом, отлично понимая, что тот имел в виду. Они вышли, и он плотно закрыл дверь.
Как только Лекс оказался выдворенным на улицу, голова заработала, осмысляя результаты визита. Несомненно, Фабьен вовлечен в теневые игры. Какое неожиданное открытие, и оно может быть ему весьма полезным. Приложить немного усилий плюс удача — и очень скоро он войдет в круг Фабьена. И Лексу было не важно, как это произойдет.
Он окинул взглядом особняк Темной Гавани — красивый, даже роскошный. Он хотел такой же. Жить свободно и богато, выбраться наконец из-под каблука отца, которым тот втаптывает его в грязь. Именно такой жизни он заслуживает.
Но вначале придется замарать руки, возможно — в последний раз.
Лекс шел по извилистой дороге, окаймленной деревьями, он возвращался в город, окрыленный новой целью.
