- Господине, заночуем на том холме, - показал он Медоварцеву на темнеющую впереди возвышенность.
- Тебе, друг, виднее, - ответил Михаил Андреевич, - небось в тутошних местах все кочки знаешь.
Поднявшись на холм, уходящий длинной грядой куда-то в глубь леса, люди распрягли лошадей и начали устраиваться на ночлег.
От зверья Михаил Андреевич решил отгородиться повозками, установив их четырехугольником. В образовавшемся небольшом пространстве расположились люди и лошади.
Кузьма Самород отговорил новгородцев пасти коней в лесу.
- Ночью не устережешь, - ласковым тенорком говорил он, - задерет коней либо волк, либо медведь - зверья здесь страх сколько!
Ночь вступала в свои права; туман незаметно покрыл низины, и сейчас отсюда, с возвышенности, казалось, что деревья росли в молочно-белом море.
Где-то совсем близко раздался крик совы, какая-то большая птица, бесшумно махая крыльями, пролетела над лагерем и скрылась в густой темноте ветвей. Из леса доносились тревожные шорохи: треск ветвей в зарослях орешника, тяжелый топот, стоны какого-то животного или птицы.
Около полуночи до чуткого уха дозорного Николы Курицына донесся легкий свист.
"Суслик, - подумал он, прислушиваясь, - должно быть, близко".
Свист повторился еще и еще раз.
"Не слыхано что-то про лесных сусликов, - лениво ворочалась мысль в голове дружинника, - да и время ночное. Надо думать - птица..."
Неожиданно из тумана появились быстрые тени: сотня людей, а может, и больше, вмиг окружила Курицына. Никола не успел пикнуть, как уже барахтался, схваченный сильными руками.
Когда у Николы затрещали суставы и он от боли стал терять сознание, прозвучала негромкая команда на чужом языке - голос был резкий, повелительный. Руки, державшие Николу, разжались, и он остался лежать на земле.
Разорвав темноту, вспыхнули ярким огнем смоляные факелы. Вокруг Николы плотно стояла толпа людей, одетых в тряпье и звериные шкуры. В руках у каждого была рогатина или топор. У некоторых на теле виднелись свежие раны, из которых сочилась кровь. Косматые головы и страшная одежда, освещенная колеблющимся пламенем факелов, придавали людям дикий вид.
"Вот-те и суслик, - подумал Никола, косясь на толпу. - Ввек не забуду, какие они в лесу бывают".
Услышав шум, в лагере проснулись. На свет факелов бежал Медоварцев с вооруженными дружинниками.
Высокий, широкоплечий воин, одетый в короткую шерстяную куртку, спокойно смотрел на приближающихся новгородцев, облокотившись на копье, украшенное разноцветными лентами.
