— Могу я подбросить вас до отеля, мистер Блейз? — не выдержал Хейнз.
Блейз хищно усмехнулся:
— Спасибо, но в этом нет необходимости. Я остановился у Стива и Кэтлин.
Хейнз приподнял бровь:
— А, понимаю. В таком случае желаю вам приятно провести вечер, Кэтлин. Я вас покидаю.
Хейнз задержался в дверях и окинул Блейза оценивающим взглядом.
Когда Хейнз исчез, Кейт разгневанно набросилась на Блейза.
— Вы это нарочно сделали?
— Что именно?
— Создали у него превратное представление о наших отношениях.
— Нет, — с недоумением в голосе сказал Блейз. — А что, вышло, будто я на что-то намекал? Ей-богу, я этого не хотел. Да если он что и подумал, какая разница?
— Какая разница? — зашипела она. — Я живу в этом городе. Я общаюсь с этими людьми. — Не сдержавшись, она ткнула его в плечо кулаком. — Вам-то что? Вы сядете на свой мотоцикл и умчитесь, даже не оглянувшись. А мне здесь дальше жить!
Он взял ее руку и сильно, до боли, сжал.
— Значит, таким вы меня видите? Способным плюнуть на все и укатить?
Кэтлин безуспешно пыталась выдернуть руку.
— В общем, да.
Он медленно разжал ладонь.
— Возможно, вы правы.
Кэтлин подняла глаза, и их взгляды встретились. Где-то в глубине серебристо-голубых глаз таилось послание. Но Кэтлин не могла его прочитать. Она освободила руку, нагнулась и расстегнула ремешок босоножки.
— Ах! — с наслаждением выдохнула она, опуская ногу на ковер.
— Не хотелось бы вас огорчать, но вы укоротились на четыре дюйма, — сказал Блейз, поддерживая ее.
— Очень смешно, — ворчливо сказала Кэтлин. — Знаете ли вы, как это трудно — улыбаться, когда ноги болят от этих дурацких туфель?
— Вообще-то знаю. Я знаю, как тяжело улыбаться, когда все тело болит.
Кэтлин виновато опустила глаза:
— Забудьте мои слова.
Она продолжала держаться за его руку — стоять на одной ноге было не очень удобно. Тепло его пальцев проникало сквозь кожу, растекалось по кисти, но ладонь казалась прохладной, ее прикосновение — ласкающим и нежным. Кэтлин затаила дыхание. Тепло струилось из его руки, и эти струйки поползли вверх, по предплечью. С запозданием она обнаружила, что гости ушли. Они с Блейзом остались вдвоем в пустом доме.
Она не заметила, как легонько погладила его по предплечью. И тут же в ответ на ее почти неуловимую ласку мышцы под двойным слоем ткани — рубашки и пиджака — напряглись и затвердели. В комнате внезапно стало невыносимо душно.
— Я, должно быть, устала сильнее, чем мне казалось, — заметила Кэтлин. Она опустилась в стоявшее неподалеку глубокое кресло. — Жарко здесь, не правда ли?
