чувствовать дар окружающих, определять степень их одаренности и все такое прочее.
Потом сама будешь потихоньку окунаться в ментальное поле, творя самые простейшие
заклинания. А там, того гляди, дело пойдет очень быстро, и за какой-то месяц
дойдешь и до песенных...
Эти слова, вопреки всякой логике, не успокаивали, а наоборот, раздражали Анари
до невозможности. Опять-таки держался страх, что ничего не получится, что,
возможно, проявившийся Дар не оправдает надежд... Что или не проявится совсем,
или будет блистать редкостной слабостью...
Конечно, такой пессимизм не был присущ Анари, но предшествующие трагические
события и душевные метания очень сильно способствовали ему. Слишком много
поставлено на карту, и это много стоит того, чтобы попереживать и побороться за
него...
Вот Анари с такими крайне невеселыми мыслями флегматично застилала койку в
девчоночьем корпусе общежития. Сегодня у нее выходной, так что можно и смыться к
отцовским браткам.
Она нашла, отбросив все ранние сомнения и страх, Артана и Дидуна где-то спустя
два дня после начала учебы, рыская по городу и стремясь собрать о них хоть какую-нибудь
информацию. Они оказались там, где Анари меньше всего думала их найти - в
подвалах царского дворца! Как выяснилось, парни, умудрившись обмануть магическую
защиту дворца и спрятаться там, как раз и рассчитывали на эффект неожиданности.
К вящему удивлению Анари Дидун прямо-таки излучал собою заботу и беспокойство о
жизни ее жестянке. Долго и нудно вглядывался он в ее лицо, постоянно вопрошая,
все ли с ней хорошо. Офигевшая Анари на подобные вопросы всегда отвечала
утвердительно, ибо не знала, как среагировать на подобный прилив нежности от
того, кого практически не переваривала.
Впрочем, дня через два запас заботливости у Дидуна исчерпался, и теперь жизнь
вступила в привычное русло: Дидун снова превратился в мизантропа с характером
весом в десять тонн, которого так терпеть не могла Анари. Отсюда следствия:
возобновившиеся препирательства, переругивания, скандалы, чуть ли не драки...
Артан уже устал их мирить и разнимать, только все равно его усилия рассыпались
прахом - эти двое продолжали ненавидеть друг друга до потери пульса. Во что
выльется эта конфронтация - он не брался предсказывать. Боялся просто.
Тут дверь с легким скрипом открылась (Анари в который раз поморщилась - ну не
любила она скрипучие двери!), и в тесное помещение зашла соседка по комнате,
Юмали.
