Я походила по дому, разыскивая Газету. Хотела сказать ему, чтобы не смел никому открывать дверь. Никому, даже войскам союзников! Ни в кабинете, ни в папиной спальне его не было. Я вышла во двор и громко позвала:
— Эй, Якоб!
Мориц ответил мне энергичным лаем — похоже, пес поправляется. Якоба во дворе не было. Я спустилась в подвал:
— Я-коб! Где ты? Я хочу тебе что-то сказать.
— Шшшш… — послышался шепот. — Уходить. Ты — уходить. — Он вышел из бойлерной и подошел к двери подвала. — Газеты есть? — спросил он, вперившись в меня стеклянными глазами.
— Что ты тут делаешь?
— Здесь они меня не найдут, — и он вытянул вперед руки, словно пытаясь оттолкнуть меня назад.
— Кто?
Газета закатил глаза вверх:
— Они. Нельзя им знать, что я здесь… Нужно молчать… Нельзя…
С ума можно сойти!
— Ты прав, Якоб. Тебе лучше остаться здесь, — сказала я.
Он по-военному щелкнул каблуками.
— Помни, солдат! — подыграла я ему. — Твоя задача — охранять Макса Райхенштейна. — Он вытянулся во фрунт, взволнованный возложенной на него ответственностью. — Никого не впускай в дом! Я могу на тебя положиться, солдат?
Он энергично закивал головой:
— Ни один человек сюда не войдет! — и четко откозырял.
Я завела «форд». Фары пропахали на темной улице желтые борозды. В какое-то мгновение мне показалось, что от противоположной стороны улицы отделилась длинная тень и исчезла вдали. Я почувствовала чей-то взгляд, изучающий каждое мое движение. Когда моя машина, проскользнув по темной тель-авивской набережной, приблизилась к границе с Яффо, я заметила в зеркале заднего обзора длинный «мерседес». Я въехала на Иерусалимский бульвар в Яффо — большая машина за мной. Повернула направо — она тоже включила правый поворотник и повернула направо, а потом налево — точно, как я! — на маленькую улицу, где расположен Культурный Центр, и остановилась напротив стоянки. Я вышла из «форда» и поспешно вошла в здание. Сердце дико стучало. Кто за мной следит?!
Позвонила в папин дом. Дедушка сразу же ответил.
— Помнишь, что нельзя никому открывать?
— Помню, Габи, помню. Но здесь Шамир, — прошептал он.
— Зачем ты открыл дверь?
— Он сказал «полиция» и показал удостоверение. Сейчас пьет чай.
— Дай мне с ним поговорить.
Голос Шамира звучал сухо и по-деловому:
— Вас-то я и ищу. Мы можем встретиться?
— По какому вопросу?
— По нескольким вопросам.
— Почему вы не ответили на мой звонок, капитан? Я же сказала, что кто-то звонил и угрожал мне.
— Я сам приехал посмотреть, что происходит. Жаль, что вы уехали. Было бы лучше, если бы вы были здесь.
