И Хон, в свою очередь, постепенно стал раскрывать свою душу. Оказалось, он был человеком с доброй национальной совестью. Родился он в Сунчхоне провинции Южный Пхеньан, занимался земледелием в родном краю, что называется, в поте лица, но жизнь его там никак не улучшалась. И наконец он решил держать экзамен на должность помощника жандарма, чтобы хоть этим выбраться из нужды. Но увидев, как зверски подавили жандармы и полицейские демонстрантов во время Первомартовского народного восстания, он раскаялся в том, что держал упомянутый экзамен, и решил вновь заняться земледелием. Но тут поступило извещение, что экзамен он выдержал, а потом — и повестка с приглашением на военное обучение. Так вот он и стал помощником жандарма.
Японские империалисты, преобразуя «сабельный режим» в «культурное управление», под вывеской «реформы административной системы» сократили жандармские органы в стране, зато создали новые и расширили имевшиеся полицейские органы в крупных масштабах, одновременно укрепив жандармские органы в пограничных районах. Большинство корейцев — помощников жандармов превратились в полицейских или переведены в пограничные районы. И вот Хон Чжон У тоже назначен в Хучхан.
Однажды он пришел к отцу и выразил ему свою решимость захватить оружие жандармерии и участвовать в движении за независимость.
Отец высоко оценил его решение и сказал:
— Очень похвально, что вы решили участвовать в движении за независимость. Хотя вы и надели на себя японскую военную форму, но душу свою пятнать не следует. Неужели мы, гордясь пятитысячелетней историей своей страны, можем мириться сложа руки с рабством, навязанным нам японцами? Впрочем, я думаю, что полезнее будет, если вы поможете в нашем деле, продолжая работать в нынешней должности. В форме жандарма вы сможете оказывать помощь в движении за независимость во многих отношениях…
Впоследствии Хон Чжон У, следуя совету моего отца, активно помогал деятелям движения за независимость. Он часто посещал отца и заранее сообщал, в котором часу какого числа он будет стоять на дежурстве по надзору за переправой, и предлагал посылать в это время людей, которые должны переправляться через реку. Таким путем он не раз обеспечивал переправу революционеров на тот берег.
Мой отец тоже не раз миновал смертельную опасность благодаря заботе этого человека. Когда он узнавал, что складывалась опасная для отца ситуация, он тут же приходил в Бадаогоу и сообщал отцу: «Будьте осторожны, придут полицейские», или говорил матери: «Когда вернется домой господин Ким Хен Чжик, посоветуйте ему уйти обратно в деревню и находиться там еще несколько деньков».
