— Я не знала, что он заезжал домой.
— Он также выходил из машины у телефонной кабины на Риверсайд-драйв. Он звонил вам?
— Нет. Зачем ему было пользоваться платным телефоном? В машине есть телефон.
— Он сказал водителю, что телефон в машине неисправен.
— Он не звонил мне.
— Тогда кому же?
— Кому угодно. Он закупил в России шкурки для дюжины фабрикантов.
— Итак… — продолжал полицейский. — Он взошел на борт, и яхта тотчас же отчалила. Что дальше?
— Уоллес спустился вниз, чтобы переодеться в вечерний костюм.
— Вы видели его?
— Конечно. Он сказал мне «хэлло» и сбежал по трапу.
— Только «хэлло»?.. Вы же не виделись две недели…
— Мы устроили прием для двух сотен человек, и гости уже находились на яхте. Мы были на виду у всех. Я сказала, что спущусь к нему вниз на несколько минут, чтобы помочь застегнуть запонки.
«Боже, о каких пустяках я говорю!» — подумала Натали.
— Продолжайте, — настаивал детектив.
— Я спустилась. Он был уже почти готов. Я застегнула ему запонки…
— О чем вы разговаривали?
— У нас не было времени.
Полицейский вновь углубился в записи. Натали показалось, что все эти вопросы задаются для проформы.
— Свидетели утверждают, что вы появились вместе с ним в салоне в семнадцать двадцать пять или семнадцать тридцать. Тут есть маленькое расхождение. Во всяком случае, вы провели наедине почти двадцать минут… О чем вы беседовали с мужем?
Натали старалась сдержать подступившие слезы. На такое бесцеремонное вторжение в их личную жизнь надо было отвечать с ледяной сдержанностью.
— Мы не разговаривали…
— В течение двадцати минут? У меня это не укладывается в голове.
Натали вздернула подбородок. Ее глаза потемнели от гнева, в голосе появилась непоколебимая твердость.
— Мы занимались любовью.
— Боже, простите меня! До меня как-то не дошло… Ведь за дверью ждали две сотни людей.
Ярость освободила Натали от всякой стеснительности. Ей вдруг захотелось быть откровенной до конца.
— Я поцеловала его… сначала руку, когда вдевала запонку, потом… губы. Он поднял меня на руки и… Вам этого достаточно или вас интересуют все подробности?
— Хватит, хватит, — попытался успокоить ее детектив.
Его взгляд невольно устремился на постель, бесцеремонно смятую хозяйничавшими здесь недавно манекенщицами.
На самом деле это произошло не на кровати. Уоллес обхватил Натали, поднял ее в воздух, прижал к туалетному столику, и они целовались жадно, прижавшись друг к другу бедрами, выгнув спины, как пара диких кошек, чтобы не помять свои вечерние туалеты.
