— А кавалер у нее был?
— Они расстались осенью. Его тогда допрашивали.
Ребус совсем не помнил этого дела. Правда, Эвимор был далеко на севере от Эдинбурга.
— Нам с Томом пришлось ехать в Шотландию…
— Откуда? — перебил ее Ребус.
Он слышал ее английский акцент, но почему-то решил, что она эдинбурженка.
— Из Лондона. Крауч-Энд[11] — знаете? — (Ребус покачал головой.) — Нам повезло — родители Тома помогли нам купить дом, как только мы поженились. Они неожиданно разбогатели. — Она помолчала. — Извините. Я знаю, что все это к делу не относится.
— Никак вам это уже говорили?
— Очень многие полицейские, — признала она с очередной горькой улыбкой.
— И как же вы вышли на инспектора Маграта? — с искренним любопытством спросил Ребус.
— Я говорила со всеми — с теми, кто находил для меня время. Имя инспектора Маграта упоминалось в газете. Он специализировался в нераскрытых преступлениях. И после второго случая… — Она увидела, что теперь завладела его вниманием, и глубоко вздохнула, словно готовилась декламировать наизусть. — Май две тысячи второго года. Дорога А — восемьсот тридцать четыре близ Стратпеффера. Ее звали Бриджид Янг. Ей было тридцать четыре, и она работала аудитором. Она припарковала машину у дороги — покрышка спустила. С тех пор ее никто не видел. Столько людей пропадает каждый год…
— Но этот случай чем-то выделялся?
— Так ведь это та же самая дорога.
— Разве?
— Стратпеффер чуть в стороне от А-девять — взгляните на карту, если не верите.
— Да я не спорю, — сказал Ребус.
Она внимательно посмотрела на него:
— Узнаю этот тон. Он означает, что вы начинаете думать, будто я свихнулась.
— Но это факт или нет?
Она проигнорировала его и продолжила:
— Третий случай произошел в две тысячи восьмом на самой А-девять — в магазине товаров для садоводства между Стирлингом и Ох… — Она нахмурилась. — Местечко, где отель «Глениглс».
— Охтерардер?
Она кивнула:
— Двадцатидвухлетняя Зоуи Беддоус. Ее машина оставалась на парковке целый день. А потом и следующий.
Тогда и возникли подозрения.
Ребус докурил сигарету до фильтра.
— Миссис Хазлитт… — начал было он, но она выставила ладонь.
— Я это столько раз слышала, что прекрасно знаю, что вы хотите сказать. Никаких улик нет, тела не обнаружены — значит, по мнению полиции, и преступления не было. Я всего лишь мать, и все мои способности убеждать сгинули вместе с единственной дочерью. Неужели этого мало, инспектор?
— Я не инспектор, — тихо ответил он. — Прежде был, а теперь в отставке. Работаю в полиции в гражданском статусе. И занимаемся мы только нераскрытыми преступлениями, а все остальное — вне моей компетенции. Так что вряд ли я могу быть вам полезен.
