6
Чан Кайши (более точная транскрипция имени — Цзян Цзеши) — видный политический деятель Китая и видный предатель китайского народа. Мастер политических интриг, провокаций и убийств, он в позоре и изгнании закончил в 1975-м свой путь — презираемым диктатором острова Тайвань. А тогда, в самом начале двадцатых годов, он, примкнув к набиравшему силу освободительному движению, заигрывал с китайскими коммунистами. Побывал в Москве, чтобы заручиться поддержкой советской страны. Коварный и льстивый, он назвал Сталина «великим учителем», на что последний заметил:
— Тоже мне, детка!
7
Луначарский был первым советским наркомом просвещения. Жену, впрочем, имел вторую — начинающую актрису, но уже руководителя детского театра Наталью Сац. Он у нее тоже был вторым: едва достигнув половозрелости, она 14-ти или 15-ти лет от роду выскочила замуж за Льва Розенеля; тот бесследно исчез в гражданскую войну. После смерти Луначарского в 1933-м на Сац женился Израиль Вейцер, который занимался не только любовью, но и троцкизмом, за что был расстрелян. Чтобы нас не занесло слишком далеко, вернемся к Луначарскому…
Самоуверенная, амбициозная особа, Н. Сац своим бестактным поведением частенько ставила мужа в неловкое положение. Интеллигентный, мягкотелый нарком не мог противостоять напористой супруге. Как-то Сталин сделал ему замечание насчет ее поведения. «Я люблю эту женщину, товарищ Сталин», — слабо возразил Луначарский. «Любите на здоровье. Но это не основание для того, чтобы она разъезжала по магазинам и портнихам в казенном автомобиле», — указал вождь.
8
Писатель Сергей Кремлев много сделал для объективного и всестороннего исследования деятельности И. В. Сталина и лучших представителей сталинской гвардии. Он пишет о том, что ему рассказывал, например, приемный сын вождя Артем Сергеев — генерал-майор артиллерии, сравнительно недавно ушедший из жизни.
«Сталин всегда говорил образно, много цитировал Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Лескова, Зощенко, вспоминал еще какие-то забавные вещи. И он, и Киров хорошо знали писателей-сатириков, классиков этого жанра. Но никогда не цитировалась забавная история ради самой истории. Всегда это было к слову».
Сталин знал массу занимательных историй, утверждал Сергеев. Он не помнил случая, чтобы юмор вождя оказался, как говорится, ни к селу, ни к городу. Особо подчеркивал, что неизменно находилось место шуткам и остротам в отношениях между Сталиным и его верным соратником Кировым.
