— Господи, когда же они хотят рассказать правду? — не удержался Анри от глупого вопроса.
— Когда на города с орбиты посыплются бомбы, — мрачно пошутил Манн, и резко спросил. — Еще вопросы?
— Нет вопросов, капитан! — выпрямился Анри.
— Отлично, тогда начнем передачу корабля.
***
Прикорнуть ей удалось лишь под утро, за пару часов до рассвета. Из‑за усталости Салия не стала подниматься наверх, а воспользовалась одной из свободных спален подземелья. Просторные комнаты ничем не уступали в комфорте апартаментам на поверхности, но обычно Салия предпочитала спать наверху. В подземелье она постоянно ощущала давление десятков метров камня над головой. Работа в какой то мере помогала отвлекаться, но стоило выключить свет, и закрыть глаза, как страх пробивался наружу. Камни давили, вбивая в жесткий матрац, и не хватало сил вздохнуть.
Но за вчерашний день она настолько вымоталась, что уснула, едва коснулась головой подушки. И спала, пока не зачирикал поставленный на семь утра будильник. Три часа сна, все, что она могла себе позволить. А дальше, кофе и стимуляторы помогут пережить еще один бесконечный день.
Ей удалось пересилить себя, и сесть, опустив ноги на прохладный пол. Свет включился почти сразу, и Салия недовольно поморщившись, прикрыла глаза. В своей спальне она приказала отрегулировать лампы так, что бы они включались постепенно, давая зрению освоиться. Похожее распоряжение стоило отдать и тут, ведь путь от ее апартаментов до подземного комплекса занимал около четверти часа. Пятнадцать минут, которые она могла потратить на сон.
Позевывая, она накинула халат. До назначенного совещания оставалось совсем немного времени, и уже включая воду в душевой, Салия решила позавтракать на работе. Подчиненные потерпят, или пусть присоединяются, если тоже не успели перекусить.
К залу заседаний она подошла за три минуты до назначенного срока. В приемной уже толпились вызванные с докладом чиновники, отдельно от них скучковались хмурые военные, вытянувшиеся по стойке смирно, едва президент переступила порог. Не хватало одного только министра обороны.
— Жак, — нахмурилась аш–Шагури, — когда появиться Оуэн, пусть немедленно пройдет ко мне. Остальным, ждать!
— Да, госпожа президент, — коротко поклонился неприметный секретарь.
Благосклонно кивнув зардевшемуся юноше, аш–Шагури вошла в зал, и усевшись перед своим терминалом, снова вызвала секретаря.
— Жак, мне кофе, яичницу из трех яиц, и пару апельсинов.
