Иуда равнодушно усмехнулся, но Грызун почуял крысиным своим чутким носом, что неравнодушно усмехнулся Иуда.
И ещё рассудительней заговорил Найва, уже советуясь, советуясь…
– А эти уловы… конечно… такое бывало и прежде… но опять этот Иисус… продавал бы себе вино в Кане… Что он тут делает?…
Живой глаз Иуды цепко ощупывал Грызуна, но тот, увлечённый чужим добром, таким близким… таким лакомым, не замечал этого…
И увидев, что уловы эти не выходят у Грызуна из головы, Иуда переспросил насмешливо:
– А что же он делает?
Грызун пренебрежительно отмахнулся. – Да шляется по утрам на холм, городит рыбакам небылицы, а те и поразвесили уши, рады, небось… с рыбой то не больно наговоришься…
Иуда посмотрел на громадный тёмный холм, высотой в триста локтей, к склону которого прилепился и которым славился Капернаум, а Грызун с удовольствием захихикал собственной шутке. Но Иуда не разделил с ним веселье. Повернув голову к Грызуну живой стороной, он слушал внимательно и серьёзно, возможно услышав, в словах Найвы Грызуна то, что пропустил, говоря их, сам Найва…
Иуда думал, Грызуна он больше не слушал, он забыл о Грызуне. А тот говорил важно и рассудительно, уже не таясь, окончательно и бесповоротно приняв Иуду в сообщники. – Я вот что скажу тебе, Искариот… этим бродягой надо попользоваться, и крепко! Пока он в наших краях…
Иуда медленно перевёл на Грызуна свой мёртво-живой взгляд. Тот усмехнулся, горделиво расправил тощую грудь. – А рыбы теперь ловят так много, что я тоже торгую… а как же! Чем Найва хуже других?
– Чего ты хочешь, Найва? – внезапно спросил Иуда.
Хитро улыбаясь, Грызун окончательно осмелел. – Я хочу, чтобы ты продавал со мной рыбу, Иуда! Перебьём рыбакам цену… Меня они… – поморщился, потёр спину, – не очень-то жалуют… но я всё продумал! Две меры, на глаз не отличишь! На лёгких гирях мы будем взвешивать рыбу, на тяжёлых – принимать медь… И серебро, Искариот, серебро!
Иуда вдруг оказался вплотную к Грызуну. Тот не успел ни отойти, ни отдёрнуться. Пальцы Иуды ласково оплели плечо Найвы Грызуна. Грызун дёрнулся. Без успеха.
Громко всхлипнул, Иуда плаксиво прошептал Грызуну в самое ухо: – Откуда в озере столько рыбы, Найва? Скажешь?… Или это мелкий базарный садок в Субботний день? Или рыба теперь послушно плывёт за этим Иисусом, как скот за пастухом на новое пастбище? Или опять хотят обмануть бедного, доверчивого Иуду?
Иуда резко оттолкнул Грызуна.
– Посмотрим, посмотрим…
Грызун болезненно скривился, закряхтел, потирая плечо: – Ну и силища у тебя, Иуда… говорят, Симон, твой отец разгибал подкову… Видно, к тебе перешла его сила…
