Уже два раза осматривал Дорохов место взрыва, но обнаружить тело Кости ему не удалось. Горький комок подступал к горлу Дорохова, стоявшего на площадке. Быстро сменяясь, пронеслись воспоминания о неразлучном механике, с которым Дорохов работал уже много лет, добром и чутком товарище.
— Искать, искать еще. Искать, пока тело не найдется. А вдруг он живой! — тихо шептал инженер, сжимая кулаки.
Неожиданно Дорохов замер. Ему показалось… Но нет, этого не может быть…
Инженер спустился в кабину.
— Ну как? — озабоченно спросил Полозов, приподнявшись на постели.
Инженер ничего не ответил. Он медленно опустился на сиденье.
— Сколько машин и разных приборов понастроили мы вместе с Костей! — глухо проговорил он. — Вы знаете, как я люблю технику и как близки и дороги мне эти машины. И вот… все эти машины, вместе взятые, и тысячи других, самых совершенных и самых замечательных, не стоят одной человеческой жизни…
Полозов, стараясь не шуметь, осторожно поправил подушку и уселся еще выше.
— Иногда людям приходится жертвовать собой, Андрей Леонидович, — немного виновато, не глядя на инженера, начал он. — Жертвовать собой ради прогресса науки, ради того, чтобы машины были более совершенны. В капиталистическом обществе, где каждое научное достижение служит для порабощения людей, где каждая новая, усовершенствованная машина выбрасывает на улицу новые толпы безработных, — это бессмысленные и жестокие жертвы… В нашей же стране труд стал делом чести и доблести, а самоотверженные поступки ради прогресса науки и техники — делом величайшей чести, доблести и геройства… Но поиски Кости мы еще будем продолжать, — тихо закончил профессор.
— Я хочу немедленно отправиться на поиски, — проговорил инженер поднимаясь.
Во время сборки необходимых вещей инженер неожиданно увидел, как Полозов приподнялся с постели, внимательно к чему-то прислушиваясь.
— Тише… — прошептал профессор. Дорохов замер.
— Мне показалось, что я слышал отдаленный лай собаки… Вот уж поистине таинственная пещера! — проговорил профессор, снова опускаясь.
— И мне показалось.
— Вот видите!
— Мы беспрерывно думаем о Косте, и потому нам кажется. Ведь Костю трудно представить без его собаки.
— Возможно, — пробормотал профессор, закрывая глаза.
Однако в следующую минуту профессор быстро поднялся и свесил ноги с постели.
— Что случилось? — тревожно спросил Дорохов.
— Иду с вами.
— Это невозможно. Лежите.
— Нет, иду. Лежать тут не хочу и не могу. Чувствую себя не так уж плохо, чтобы валяться, когда дело идет о спасении человека.
