Вдруг раздался громкий звук резко отодвигаемой и падающей табуретки.
Капитан увидел, что красноармеец Озеров быстро поднялся со своего места, держа в руках ученическую тетрадь, и, продолжая смотреть на нее широко открытыми глазами, бросился к выходу…
* * *
По тротуару одной из центральных ленинградских улиц почти бежала Зоя Леонтьева, аспирант Ленинградского политехнического института. Прохожие останавливались и, недоумевая, глядели ей вслед. Их интересовала одна маленькая подробность, которую, по видимому, совершенно не замечала сама девушка. За ней явно неумело следил низкого роста ефрейтор в серой солдатской шинели.
Сурово выглядела улица осажденного города. Нужно представить себе серое осеннее небо, мелкие капли влаги, почти висящие в воздухе, и блестящие от них гранитные фундаменты зданий. В разных, порой самых неожиданных местах регулируются моторы боевых самолетов. Тревожно разносится их гул, то громкий, то медленно умолкающий. Люди, идущие вдоль тротуаров, торопливы и хмуры. Их лица особенно сосредоточены. А над всем этим царит равномерный и глухой стук метронома, раздающийся из всех уличных репродукторов.
Медлен и как будто торжествен ритм этих ударов. Ой проносится над городом, как бы управляя размеренностью его жизни. Ленинградцы привыкли к нему. Он кажется неотъемлемым от дневных забот и от напряженной тишины продолжительной ночи. Спокойный и медленный стук всегда говорит о том, что город-боец зорко стоит на страже. Но если тоскливый вой сирены, пробегающий по всей звуковой гамме, начиная от низких до самых высоких тонов, возвещает о приближении воздушной опасности, то вслед за ним возникает уже частый и нервный стук метронома. Город меняет свой пульс. Он начинает биться усиленно, быстро, как в напряженном организме, готовом к борьбе не на жизнь, а на смерть…
Зоя остановилась у подъезда большого здания. Тотчас же остановился невдалеке и ефрейтор, следовавший все время за ней. Когда девушка скрылась в дверях, он медленно перешел на противоположную сторону улицы и принялся с сосредоточенным видом скручивать из газетной бумаги длинную козью ножку.
Сжимая в руках пропуск, Зоя торопливо поднялась по широкой мраморной лестнице и скоро очутилась в просторном кабинете, обставленном мягкой кожаной мебелью.
— Прошу садиться. Я вас слушаю, — раздался из-за стола добродушный голос.
Девушка заговорила быстро и энергично, нервно вертя в руках и без того измятый пропуск.
