. Как должен вести себя в сражении главнокомандующий? «Главным его качеством является мужество. Без мужества остальные достоинства представляют небольшую ценность, поскольку не могут быть использованы. Второе — незаурядный ум и, если можно сказать, своеобразная хитрость. Третье — отменное здоровье. <…> Функции полководца безграничны. <…> Генералов, находящихся в его подчинении, следует считать некомпетентными, если они не умеют исполнять его приказы и осуществлять маневры с вверенными им дивизиями. Надо сделать так, чтобы главнокомандующему не приходилось заниматься этими вопросами и затруднять себя другими мелочами. Ведь если ему придется выполнять функции сержанта и всюду успевать самому, он будет похож на муху из басни, которая думала, что правит повозкой! Я бы хотел, чтобы в день битвы полководец ничего не делал. Его наблюдения будут от этого лучше, суждения более здравыми, и он лучше воспользуется ситуацией, в которой противник окажется во время боя. <…> Генерал обязан уметь ложным ударом в одном месте отвлечь внимание противника от другого. Посеять в его рядах смятение, использовать любую возможность для нанесения смертельного удара в нужном месте. <…> Но чтобы все это делать, ему не следует занимать свой ум разными пустяками»
>51. Чем заканчивается выигранная битва? Преследованием: «<…>Ничто не внушает такого ужаса и не наносит такого урона, как упорное преследование, потому что все потеряно. Чтобы восстановить разбитую армию, требуются существенные усилия, а кроме того, враг долго не будет вас беспокоить»
>52.
Откровения «удивительного маршала» невольно вызывают в памяти образ М. И. Кутузова, который был почти что его современником и наверняка немало слышал о нем от старших сослуживцев, помнивших и Морица Саксонского, и Петра I. Именно в тот «век военных споров», как назвал XVIII столетие Г. Р. Державин, и сложился М. И. Кутузов как полководец, как дипломат, как личность. Оттуда он вынес твердую уверенность в том, что цели в войне должны соразмеряться со средствами, что война тесно связана с политикой, что военные обстоятельства могут изменяться дипломатическими решениями, что последствия битвы могут оказаться гораздо хуже самой битвы, а выигранные сражения и выигранная война — это далеко не одно и то же. Бόльшую часть отпущенных ему лет Михаил Илларионович прожил в «столетье безумном и мудром», когда приобретение разносторонних знаний считалось одной из форм служения царю и отечеству; со времен Петра I за знания в полном смысле слова нужно было сражаться, преодолевая настроения в обществе, безденежье, отсутствие учителей, чрезмерную строгость наставников, искушения радостями жизни… В начале XIX века, «пережив многое и многих», когда Кутузова со всех сторон теснили более молодые и энергичные представители новой эпохи, он до конца своих дней оставался действующим полководцем, дипломатом, администратором. «Величественный обломок минувших царствований», он неизменно производил на собеседников впечатление «государственного человека». В 1814 году, когда Кутузова не стало, его адъютант и будущий военный историк А. И. Михайловский-Данилевский по особому воспринял эту потерю; во время Венского конгресса он записал в своем Журнале: «Часто в великолепных здешних собраниях, где бывают почти все знаменитые люди Европы, смотрю я на наших со вниманием, перебираю в мыслях заслуги и подвиги их, вслушиваюсь в разговоры министров и генералов и всегда в сокровенности мыслей говорю сам себе: „Смоленский был славнее вас“»
