Лидия Павловна взяла руку Аллы, усадила девушку рядом с собой и обняла за плечи.
— Я рада, Алла, что ты опять нашла самое себя. Меня пугало твоё равнодушие к жизни. А сейчас я вижу, что работа тебе по душе, ты горишь ею.
— Почему вы так думаете, Лидия Павловна?
— Да потому, что равнодушного человека ребята никогда не поймут и не полюбят.
— Это верно! Очень верно! — воскликнула Алла. — Работа мне очень нравится, я это поняла. И ребята у меня очень хорошие.
— Ну, ты не впадай в неуёмный восторг, девочка, — предупредила Лидия Павловна. — Это прекрасно, что ты добилась любви ребят. Но этого мало, моя дорогая! Любовь сама по себе слепа. Ребятам нужна умная, требовательная любовь старшего друга-воспитателя. И ты должна стать для них таким другом — уважаемым, авторитетным, которому они верят и который верит им. Ты меня понимаешь?
— Ой, как понимаю, Лидия Павловна!
Алка по-девчоночьи ткнулась раскрасневшимся лицом в плечо учительницы.
— Ну и хорошо, если понимаешь. Строгость в нашем деле нужна так же, как любовь! Постарайся выяснить причину ночных прогулок твоих мальчишек. И, пожалуй, предупреди их, чтобы не было никаких «сабантуев».
Лидия Павловна поднялась, ласково провела ладонью по Алкиным волосам и вышла из комнаты.
Алла выглянула в коридор, увидела Веру Сидоренко и подозвала её.
— Вера, сбегай, позови ко мне Алёшку Комова и Витю Олейникова.
— Сейчас, Алла.
Вера помчалась к дверям. Алёшка и Витька о чём-то шептались, сидя на траве под деревом.
— Витька! Алёшка! — ещё издали закричала Вера. — Идите скорее! Вас Алла зовёт. Сейчас же велела прийти.
Мальчики переглянулись и поднялись с травы.
— Что там случилось? — небрежным тоном спросил Алёшка.
— Не знаю.
Витька оглянулся по сторонам и крепко сжал Верину шею.
— Слушай ты, коза! — угрожающим тоном заговорил он. — Сегодня тётя Тонна будет толкать одно мероприятие. Она хочет спихнуть Зинку с председателей совета отряда. Так вот, если ты бережёшь своё здоровье, то будешь голосовать за Зинку и больше ни за кого! Ясно?
— Ты что, психический? — пискнула Верка, ловко вывернувшись из Витькиной руки.
— Вот тогда увидишь, психический я или нет.
— Честное слово, ненормальный! — передёрнула плечиками Вера. — Разве ж я буду голосовать против самой лучшей подружки?
— Ну, то-то!
— У тебя явное отсутствие всякого присутствия, — фыркнула Вера и на всякий случай юркнула в кусты.
— Вот и говори с девчонками! — глубокомысленно заявил Витька, покачав головой.
