Спустившись на лифте в вестибюль, Кэрол направилась к газетному киоску. Она купила пару шоколадок и шесть журналов, которые, судя по обложкам, могли заинтересовать девушку ее лет. Когда она вернулась в комнату триста шестнадцать, дежурная уже заканчивала настраивать телевизор.
— Вам не стоило беспокоиться обо всем этом, — сказала девушка. — Когда объявятся мои родители, я обязательно скажу им, чтобы они вернули вам деньги.
— Я не возьму ни цента, — заявила Кэрол.
— Но...
— Никаких «но».
— Не надо меня баловать. У меня и так все в порядке. Правда. Если вы...
— Я и не балую тебя, милая. Считай, что телевизор и журналы входят в курс лечения. Не исключено, что именно они-то и являются самым необходимым, чтобы справиться с этой амнезией.
— Что вы имеете в виду?
— Если ты будешь смотреть телевизор, ты можешь увидеть какую-нибудь знакомую тебе передачу. И это может вызвать нечто вроде цепной реакции воспоминаний.
— Вы думаете?
— Уж это лучше, чем просто сидеть, уставившись в стены или в окно. Ничто здесь не способствует возвращению твоей памяти, потому что ничто здесь не связано с твоим прошлым. Однако есть вероятность, что телевизор поможет.
Девочка взяла пульт дистанционного управления и включила телевизор. Шла популярная комедия.
— Узнаешь? — спросила Кэрол.
Девушка покачала головой: нет. В уголках ее глаз заблестели слезы.
— Ну-ну, не расстраиваться, — сказала Кэрол. — Было бы удивительно, если бы ты вспомнила первую попавшуюся вещь. На все нужно время.
Девушка кивнула и закусила губу, сдерживая слезы.
Подвинувшись к ней, Кэрол взяла ее за руку; рука была холодной.
— Вы придете завтра? — робко спросила Джейн.
— Конечно.
— Я хочу сказать... если это не займет у вас много времени.
— Пустяки.
— Иногда...
— Что?
Девушка содрогнулась.
— Иногда мне так страшно.
— Не бойся, милая. Прошу тебя. Все устроится. Вот увидишь. Скоро все станет на свои места.
Говоря это, Кэрол пыталась подобрать нечто более утешительное, чем пустые банальные слова. Но она понимала, что ее неспособность происходила от того, что ее тоже одолевали немалые сомнения.
Девушка вытащила салфетку из специального ящичка, встроенного сбоку прикроватной тумбочки. Высморкавшись, она достала еще одну салфетку и вытерла глаза. Она вновь выпрямилась, подняла голову, расправила свои узкие плечики и поправила простыню. Она уже опять улыбалась, глядя на Кэрол.
— Простите, — сказала она. — Не знаю, что со мной. Слезами горю не поможешь. К тому же вы правы. Мои родители, вероятно, завтра объявятся, и все образуется. Послушайте, доктор Трейси, если вы завтра придете...
