Пол уже уходил с чердака и потушил свет, когда дом вздрогнул от очередного удара.
ТУК!
На сей раз он оказался единственным.
За ним вновь наступила тишина.
Комната для посетителей в больнице напоминала наряд клоуна. Стены были канареечно-желтыми, стулья — ярко-красными, ковер — оранжевым, полки для журналов ц столики — из густо-пурпурного пластика, а две абстрактные картины на стене были выполнены преимущественно в сине-зеленых тонах.
В помещении явно поработал дизайнер, много читавший о воздействии цвета на психическое состояние людей, и комната должна была поднимать у посетителей настроение и отвлекать их от мыслей о больных друзьях и умирающих родственниках. Однако у Кэрол недвусмысленно бодрящие тона интерьера вызвали реакцию прямо противоположную задуманной. На ее взгляд, комната могла довести до исступления; она скребла по нервам, точно терка. Когда же в ней появился врач, его ослепительно белый халат так резко контрастировал с цветастым декором, что этот человек, казалось, светился, как святой.
Кэрол поднялась к нему навстречу, и он, поинтересовавшись, не она ли миссис Трейси, представился Сэмом Хэннапортом. Он был высокого роста, весьма крепкого телосложения, с мужественным лицом, лет около пятидесяти. На первый взгляд казалось, что он был несколько грубоват и даже вульгарен, но на самом деле он говорил тихим, мягким голосом и искренне беспокоился о том, как подействовал на Кэрол этот несчастный случай — морально и физически. В течение нескольких минут она уверяла его, что с ней все в порядке в обоих отношениях, а затем они сели на красные стулья друг напротив друга.
Подняв свои густые брови, Хэннапорт проговорил:
— Судя по вашему виду, вам бы сейчас не помешали горячая ванна и бокал теплого бренди.
— Я промокла до нитки, — сказала Кэрол. — Но сейчас я почти высохла. Как девочка?
— Порезы, ушибы, царапины.
— А внутреннего кровотечения нет?
— Осмотр ничего не показал.
— Переломы?
— Ни одной трещины. Она удивительно хорошо отделалась. Вы, видимо, ехали очень медленно, когда сшибли ее.
— Медленно. Но, глядя на то, как она упала на капот, а затем скатилась в канаву, я думала, что...
Кэрол вздрогнула, не желая высказать свои мысли до конца.
— С девочкой сейчас все хорошо. В машине «Скорой помощи» она пришла в себя, и, когда я увидел ее, она уже ясно мыслила.
— Слава Богу.
— У нее нет ни малейших признаков сотрясения мозга. И я не жду каких-либо продолжительных последствий случившегося.
