Таш метнула тревожный взгляд в сторону тети:
— Вы… видели мою фотографию?
Грейс точно знала, о чем сейчас думает ее племянница: «О боже, что на мне было надето? Сколько мне лет на этой фотографии? Это ведь не та ужасная фотка, где я голая плещусь в бассейне на заднем дворе?»
— Твоя тетя Грейс показала ее мне. Я подумал тогда, что ты очень похожа на нее, но сейчас, увидев тебя в жизни, я бы сказал, что ты — вылитая Джули.
Грейс услышала, как ее мать громко вздохнула, и почувствовала невероятное напряжение в собственных мышцах.
— Вы… знали мою маму? — спросила Таш.
Брент бросил взгляд в сторону Грейс и Триш, которые заметно побледнели.
— Да, знал. Она была потрясающая. — Он замолчал на секунду, не зная, что сказать дальше. — Мир без нее опустел.
Таш пристально смотрела на него несколько секунд, потом вмешалась Триш:
— Ну ладно, пойдем, дорогая. — Она потрепала волосы девочки. — Пойдем-ка посмотрим, не готовы ли колбаски.
Таш позволила увести себя, а Брент смотрел им вслед.
— Извини. — Он скорчил гримасу, посмотрев на Грейс. — Я что-то не то сказал?
Грейс отрицательно покачала головой:
— Нет. Мы все перед ней на цыпочках ходим. Обычно она вообще не терпит, чтобы кто-то произносил имя Джули. Никогда не знаешь, как она отреагирует.
— Она ходила к психологу?
Грейс кивнула:
— Пару раз. А потом отказалась.
Брент слышал невыразимую грусть в голосе Грейс. Это было так тяжело.
— Она должна научиться говорить о своей матери.
Грейс почувствовала укол негодования.
— Я и сама знаю.
Она же ведь врач как-никак. Он что думает, она этого не понимает?
— Я просто не хочу торопить события, — сказала она в свою защиту.
Да что он может знать? У него ни детей, ни даже жены нет. Она делает все, что в ее силах, черт побери! Всю свою сознательную жизнь она жила одна и о материнском инстинкте знала только в теории. Все это было для нее новым.
Брент кивнул:
— Прости, я не собирался тебя критиковать. Ты справишься с этим. Уверен, что справишься.
И поскольку ему показалось, что ей это нужно, он обнял ее за плечи и притянул к себе. Он был удивлен, когда она положила голову ему на плечо, принимая его утешение и не пытаясь сопротивляться.
Совсем как в старые времена.
«Она, должно быть, совсем измучена», — подумал он.
Грейс закрыла глаза, на мгновение доверившись его теплу, надежности, уверенности, позволив ему облегчить тревогу, терзающую ее изнутри.
— Кто будет играть в крикет?! — завопил Маршалл, подбросив теннисный мяч высоко вверх.
