-- Как тебя звать? Маниус Примус Эксул -- слишком длинное имя, -- спросила наконец Йоко.
-- Первым именем, -- пояснил ромей, не зная, куда себя деть.
-- Наелся, Мани? -- переспросила априка.
-- Да. Извини: ничего не оставил.
Йоко улыбнулась; глаза девы сверкнули одобрением.
-- Я уже насытилась светом. Мне не нужно есть человеческую пищу, -- информировала охотница.
-- Светом? -- не понял изгнанник.
-- Ага. Атон не гневается из-за тебя. Не волнуйся, -- успокоила Йоко.
-- Атон?
-- Атон, -- кивнула дева и указала на солнце. -- Бог.
-- А почему он должен гневаться?
-- Я спасла твою жизнь.
Маниус решил не углубляться в эту тему.
-- Значит, ты служишь Атону? -- спросил юноша. Дева кивнула.
-- И питаешься светом?
-- Ага. Я думала, людям об этом известно, -- в голосе Йоко звучало разочарование.
-- Я слышал об этом, но думал, что это всё сказки для детей.
-- Не все сказки -- ложь, -- ответила априка.
Йоко подошла к пире и достала белую повязку -- кусок ткани, сложенный вдвое. Через пару секунд повязка оказалась на лбу охотницы. Априка достала ещё повязку, развернула ткань и согнула наоборот, чтобы спрятать письмена. Затем дева сняла с пояса небольшой флакончик и смазала его содержимым центр повязки. Примус стоял за спиной, следя за каждым движением спутницы.
Йоко встала и повернулась к юноше. Маниус теперь смог разглядеть рисунок, что красовался в центре её повязки: жёлтый диск -- солнце, из которого исходят изогнутые лучи, оканчивающиеся руками, окружающими столь же жёлтого младенца, лежащего под диском. Весь рисунок был обрамлён чёрным квадратом. По обеим сторонам от квадрата проглядывались едва различимые неясные символы. Априка тем временем подвязала повязку у юноши на лбу. Отверженный почувствовал, как что-то влажное коснулось печати, и уже привычная боль начала отступать.
-- Так быстрее заживёт, -- пояснила дева, снова заставив юношу покраснеть.
-- Благодарю.
-- А что значит это... -- дева указала пальцем на лоб юноши.
-- Так клеймят изгнанников, -- пояснил ромей, -- есть поверие, что мыйо всегда убивают тех, кого ранили или коснулись.
-- Это не поверие: так оно и есть, -- подтвердила Йоко, достав из кармана белоснежный платок. Априка нанесла на уголок немного мази и обработала щёки отверженного.
-- Теперь станет легче, -- обнадёжила Йоко, убирая флакон на место. -- Пора уходить.
-- Куда?
