-- Ты -- априка, -- повторил изгнанник. Уста юноши закрылись, пока разум собирался с мыслями.
-- Я -- Маниус Примус Эксул, отверженный собственным народом. Они судили меня, словно я вор или убийца.
-- Я знаю: я наблюдала.
-- С самого рождения боги издеваются надо мной. Хотя нет, наверное, всё-таки они выбрали меня не сразу. Сначала я рос беззаботно, словно сын патриция. Отец держал лавку в Мирнии, он продавал... я не помню. Кажется, всё-таки богатые одеяния. Он часто водил меня на рынок и покупал сладости. Мама блюла дом, следя за порядком. Она была строгой, но доброй и понимающей. Маму любили даже рабы.
-- Мне это неинтересно.
-- Но какая-то богиня невзлюбила её, наверное, из зависти, а может...
-- На свете один бог, и он одинаково милостив ко всем своим созданиям.
-- ...нет, всё-таки из зависти. Мне было семь, когда пришла чума. Её принесли эти проклятые переселенцы с востока. Мерзкие отродья! Мама болела долго. Богиня, наверное, наслаждалась её мучениями...
-- Ты слушаешь меня?
-- ...а потом мама умерла, и отец стал злым. Он стал часто бить меня ни за что, больше не брал меня с собой на рынок...
-- Ты с собой разговариваешь?
-- ...отняли и его, даже такого плохого. Я скорблю по ним и по сей день. Потом приехал дядя и забрал меня. Он продал лавку отца и на полученные камни купил участок в Флумун-викусе и с десяток крепких рабов. Ну не дурак ли, как ты думаешь?
-- Я же сказала: мне неинтересно.
-- Жизнь в деревне оказалось спокойной, но я даже полюбил дядин участок. Меня отдали в ученики кузнецу Кезо, и тот стал учить меня ковать мечи и бронь для солдат, но, главное, научил меня читать и писать.
-- Ты меня слышал?
-- Ковать оказалось интересно, и я усердно работал, желая постигнуть мастерство Кезо. Когда я вступил в возраст, мы принесли богам богатые жертвы...
-- Тебя оглушил мыйо?
-- ...оставили меня в покое. Им не хватило моих прошлых страданий...
-- Точно!
-- ...они натравили мыйо на мою семью...
-- Ладно, говори.
-- ...дядю с тётей, и хотел съесть меня, но тут появилась ты. Ты, наверное, служишь другим богам.
-- Бог один.
-- Когда мне выжгли это клеймо, -- Маниус вытянулся и указал пальцем на лоб, -- когда мне выжгли его, я болтался привязанный к столбам до рассвета. Я думал, чем я так не угодил им? За что они издеваются надо мною?! За что они меня отвергают?! За что!? Я был почтителен, не преступал закона, приносил жертвы регулярно, хотя они не помогали мне. Так за что!?
