Киттредж услышала изменение в моем тоне. Она тоже не забывала про телефон. Однако это ее извращенное пристрастие к коварству никогда не угасало. Если разговор прослушивается, она преподнесет целое блюдо сбивающих с толку подробностей. И Киттредж сейчас объявила:
— Мне не понравилось то, что прислал мне Желчный Камень…
— А что там было? — Желчный Камень, как вы, наверное, догадались, было еще одно прозвище Проститутки.
— Ну, это принес рассыльный. Этот ужасный человек — Гилли Батлер — смотрю, вечером стоит у моей двери. Должно быть, взял нашу лодку и приплыл; и вот он с этакой дешевой усмешечкой протягивает мне конверт. Он был вдрызг пьяный, но вел себя так, будто небеса обрушатся, если он затащит меня в погреб. По всему его поведению видно было, что кто-то хорошо заплатил, чтобы он мне это доставил. Впечатление он производил преотвратительное. Держался высокомерно и одновременно небрежно.
— Что же, — повторил я, — было там сказано?
— Пятьсот семьдесят один день на Венере. И еще один в високосном году. В общем и целом на это потребуется восемь месяцев.
— Этого быть не может, — сказал я в ответ, как если бы понял каждое слово.
— Никогда в жизни.
Под конец мы сказали, что скучаем друг о друге, — говорили так, будто увидимся через годы, а не через пару часов. Затем оба повесили трубки. А я, сев в машину, тотчас достал из отделения перчаток потрепанный томик поэзии Т.С. Элиота. Восемь месяцев, упомянутые в телеграмме, указывали на пятое стихотворение в томике. Мы условились добавлять к порядковому номеру стихотворения порядковый номер месяца — сейчас шел третий месяц, март. Венера добавлялась, чтобы сбить с толку, а из 571 плюс один, согласно нашей договоренности, следовало вычесть 500, оставшееся число указывало на семьдесят первую и семьдесят вторую строки пятого стихотворения, которое — смею ли я в том признаться? — называлось «Пустырь». Любому специалисту, имеющему то же издание избранных стихотворений Элиота, не составило бы большого труда разгадать наш код, но только Проститутке, Киттредж и мне было известно, какой книгой мы пользуемся.
Вот что прислал Проститутка — строки 71 и 72:
Этот труп, что ты зарыл прошлым годом в саду,
Дал ли он ростки? И будут ли цветы в этом году?
Снова он за свое. Не знаю, что хотел сказать Проститутка, но мне это не понравилось. Мне-то казалось, что между нами установилось перемирие.
В год, последовавший за моим браком с Киттредж, когда ее бывший муж Хью Монтегю переживал «ночь длинных ножей», он слал нам из своего инвалидного кресла преотвратительные телеграммы. В день нашей свадьбы пришла первая: «Счастье сопутствует вам, ибо на брошенной кости выпала десятка. Совокупляйтесь 528 раз и еще два раза и сохраните простыни. — Дружеская куча дерьма». Что означало:
