Основным интересом Англии было стремление отстоять свои многочисленные колонии, на которые покушался германский империализм. При этом Англия стремилась придерживаться своей традиционной политики – воевать чужими руками.
Ллойд Джордж [16] : «Мы представляли себе наше участие в войне в согласии с традиционной ролью Англии в континентальных войнах. Наш флот должен был контролировать моря в интересах союзников. Наше богатство должно было помочь финансировать их заказы за границей. Наша же армия должна была играть в войне второстепенную роль».
И вот летом 1914 г. главные претенденты на передел мира шли к конфликту решительными шагами. Весь мир, затаив дыхание, следил за каждым их движением.
1914 год. «Если бы войско знало, войско побило бы войско» [17]
В древнем китайском военном каноне сказано: «Искусство победы на войне состоит в том, чтобы тщательно разведать замыслы врага и воспользоваться выгодой, внезапно нападая там, где враг не ожидает».
28 июня – Во время посещения аннексированной Боснии и Герцеговины вблизи австрийской границы в г. Сараево был убит единственный наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд (1863–1914).
Брусилов [18] : «Общее негодование было ответом на этот террористический акт, но никому и в голову не могло прийти, что это убийство послужит поводом для начала страшной всемирной войны, которой все ждали и опасались».
В эти дни, отдыхая в Германии, на курорте в Киссингене, Брусилов был свидетелем «интересной картинки». «В тот памятный вечер весь парк и окрестные горы были великолепно убраны флагами, гирляндами, транспарантами. Музыка гремела со всех сторон. Центральная же площадь, окруженная цветниками, была застроена прекрасными декорациями, изображавшими московский Кремль, его церкви, стены, башни. На первом плане возвышался Василий Блаженный. Нас это очень удивило и заинтересовало. Но когда начался грандиозный фейерверк с пальбой и ракетами под звуки нескольких оркестров, игравших „Боже, Царя храни“ и „Коль славен“, мы окончательно поразились. Вскоре масса искр и огней с треском, напоминавшим пушечную пальбу, рассыпаясь со всех гор на центральную площадь парка, подожгла все постройки и сооружения Кремля. Перед нами было зрелище настоящего громадного пожара. Дым, чад, грохот и шум рушившихся стен. Колокольни и кресты церквей наклонялись и валились наземь. Все горело под торжественные звуки увертюры Чайковского „12-й год“. Мы были поражены и молчали в недоумении. Но немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга, и неистовству ее просто не стало предела, когда музыка сразу при падении последней стены над пеплом наших дворцов и церквей, под грохот апофеоза фейерверка загремела немецкий национальный гимн. „Так вот в чем дело! Вот чего им хочется!“ – воскликнула моя жена. Впечатление было сильное. „Но чья возьмет?“ – подумалось мне».
