— В общем, приемлемо, — сказал он наконец. — Вот только что это за пружина торчит у Колобка из головы?
— Из какой головы? — удивился Капитанов. — Он весь — одна сплошная голова.
— Это не пружина, — живо откликнулся Шагалов. — Это дымок. Я имел в виду, что на картинке будет изображен Колобок, готовый к употреблению. Жареный.
— Да вы что! — опешил Кутайкин и красиво отбросил назад чуб. — Дымящийся Колобок — это зверство. Дети тоже увидят наши плакаты. А для детей Колобок бессмертен.
— Его же лиса съела! — обиделся за дизайнера Капитанов.
Степаныч, сделав скорбное лицо, подтвердил:
— Это вообще единственная русская сказка, закончившаяся столь трагически.
Кутайкин сдался.
— Хорошо, — сказал он. — Пусть Колобок будет жареный.
— Отлично! — обрадовался Шагалов, как будто бы именно от этого зависела судьба всего заказа. — Думаю, мы пустим эту же картинку на воздушные шары и кружки.
— Теперь нам осталось обсудить сроки и количество шаров и кружек, — вмешалась Софья. — Потом я прикину цену…
Все присутствующие быстренько ретировались, и они с Кутайкиным остались вдвоем.
— Мы могли бы обговорить все подробности за поздним обедом, — внезапно сказал тот, глядя куда-то мимо Софьи. — Или за ранним ужином.
— Вы приглашаете меня на ужин? — не сдержала своего изумления Софья.
— А что? — обиженным тоном заявил Кутайкин. — Я проголодался.
— А!
Возможно, он расценил эту реплику как согласие, поскольку поспешно поднялся, изобразив на лице удовлетворение. Впрочем, оно тотчас же отлетело прочь, потому что дверь в кабинет без стука распахнулась и на пороге появился не кто-нибудь, а муж Софьи — негодяй по совместительству. Он зыркнул сначала на Кутайкина, потом на свою жену и, засунув пальцы в кармашки куртки, надменно спросил:
— Это у тебя работа или так?
— Или так, — зловредно ответила Софья. — И вообще, нормальные люди обычно стучат и здороваются.
— А что, собственно… — сказал Кутайкин сильно в нос.
— О! — тут же среагировал на его прононс Роман. — Вижу, ты попала в руки человека утонченного.
— Что тебе надо? — не выдержала Софья.
— Зашел узнать, что у тебя случилось.
— С чего ты решил, что у меня что-то случилось? — Софья опасливо покосилась на Кутайкина, который поспешно опустился обратно в кресло.
— Ну… Ты не звонишь мне на службу, не скандалишь, не пытаешься выяснить отношения…
— Мы завершили наши отношения, — сказала Софья, выставляя подбородок далеко вперед. — Пойдемте, Осип Олегович.
— Я наоборот, — важно заметил Кутайкин, вскакивая и меряя Романа взором насмешливым и обидным. — Олег Осипович.
