— Потому что мы с тобой самые большие. Вылезай, пойдем налегке.
На душе остался осадок. Самый большой. Ну конечно. Да. Самый большой. Именно — он самый большой. Самый толстый. Видимо, оплеухи судьбы на этом не закончатся. Остается только надеется, что они не потопят его бумажные книги — иначе ему за них голову оторвут.
— Ну, что? — Весело сказала куратор. — У нас есть романтический закат, пара крепких рук, три часа времени и пятнадцать километров. Как тебе такой расклад?
— Мне все равно. — Сказал он и тут же пожалел, так как по его интонации было совершенно ясно, что ему не все равно. — Идемте скорее, куратор, я хочу успеть домой к ужину.
— Ну, все, — подумал он. — Больше вообще ничего не скажу и точка. А то опять наговорю всяких глупостей. И грубостей. Только хуже будет.
Метров через сто он промочил кроссовки. Впрочем, он и так весь мокрый после лодки был. Куратор только головой осуждающе покачала. Но уже через сто метров и она кроссовки промочила. В любой другой ситуации он бы озадачился, но сейчас обрадовался и позлорадствовал.
— Ты на кочки наступай. — Сказала она. И прибавила: И смотри, куда я наступаю. Внимательнее. А если провалюсь, то наступай в другое место.
Солнце коснулось горизонта — заходило оно медленно и уже не жарило как днем. Сгоревшие плечи ныли, но не так сильно. Даже как-то полегчало, идти без рюкзака было приятно. Вот только вода в кроссовках напрягала, а эти кочки не кончались и не кончались. Мало того, с каждым шагом воды становилось больше, а кочки попадались реже.
В какой-то момент стало ясно, что дальше в обуви не пройти. Елизаветта перевела дух.
— Да что ж ты будешь делать. Неудача одна за другой!
Кто бы говорил, подумалось Алексею. Не она же сгорела и была искусана. Убилась под рюкзаком, а потом промокла насквозь. По сравнению со всем этим её неудачи — неудачки… Воспринимались просто детскими шалостями.
— Полагаю, дальше мы не сможем пройти. — Сказала она задумчиво.
— Отчего?
— Да там болото! Это просто опасно.
— И что будем делать, ребята ведь уехали?
— Вернемся к речке и будем ждать. Там, по крайней мере, не увязнем.
— И как долго мы будем ждать?
— Пока за нами не приедет помощь.
Алексею поплохело. Он совершенно не представлял, когда за ними может приехать помощь. Предположим, сначала Лазарев доберется до причала, прождет три или четыре часа. На пятый час начнет беспокоиться. Дождется ночи, позвонит его родителям. Они дождутся утра и вызовут полицию. Полиция прочешет территорию и к вечеру доставит их домой.
