– Двадцать пять тысяч, – повторила виконтесса, и глаза ее сделались еще больше. – И к тому же маркиз.
– Мое главное имение в Девоншире считается самым лучшим в трех графствах, – продолжал Коннолл. – Мой прапрапрапрадед построил его в 1612 году.
– Ваше главное имение? И сколькими же вы владеете?
– Ну, четырьмя в Шотландии, – сказал он, обозначая начало счета на пальцах, – одно в Девоншире, одно в Йорке, а седьмое – в Корнуолле. И есть еще два дома здесь, в Лондоне, хотя один я отдал своему кузену и его семье. Они также пользуются имением в Корнуолле. Я не могу жить сразу везде.
– В самом деле.
Эванджелина смотрела на него, поджав губы.
– Ходят слухи, – медленно произнесла она, разглаживая на себе юбку, – что вы недавно провели некоторое время во Франции и что вы симпатизируете Бонапарту и французам.
Маленькая ведьма!
– Я испытываю симпатию к французам, – ответил Коннолл как можно непринужденнее. – Им предстоит большая работа, когда Бонапарта остановят.
По блеску его карих глаз Джилли поняла, что он не ответил на ее вопрос, был ли он во Франции или нет. К ее чести, она не стала на нем настаивать. Он уже сказал ей, что прояснит все во время вальса этим вечером.
– Я не завидую Веллингтону, – вставил словечко виконт. – Бонапарт – популярный парень.
– Нет ничего более скучного, чем политика, – бодро заявила леди Манроу. – Я слышала, что леди Хаулетт устроила шатер в конюшне, чтобы принять дополнительный персонал и запасы, которые потребуются для сегодняшнего вечера.
– Это действительно так, – подтвердил Коннолл. – В результате нет места для лошадей и карет. Все три улицы, окружающие Хаулетт-Хаус, забиты до отказа. – «А я буду выглядеть как глазированная булочка на глазах у всех».
– Впечатляюще!
– Вполне. Смотрите в оба, куда ступить. Эванджелина фыркнула, затем кашлянула, чтобы закамуфлировать свой смешок.
– Спасибо за совет, милорд.
Им пришлось остановиться на расстоянии шести домов и дальше идти пешком. Коннолл предложил руку, и после едва заметного колебания Джилли положила пальцы ему на рукав. Он должен был идти во главе, но она привалилась к нему, пока родители шли впереди.
– Ну ладно, Коннолл, чего вы все-таки добиваетесь? – шепотом спросила она.
– Ровным счетом ничего. Я хочу быть с вами, и я понял, что именно вы ищете в джентльменах. Я стал таким.
– Вроде бы таким.
– Да, вроде бы таким.
– Мне нужно поправить перчатки. Подержите минутку мой ридикюль, пожалуйста.
Без слов, едва вскинув бровь, он принял шнурки из ее пальцев, чтобы подержать маленькую синюю сумочку. По крайней мере, она гармонировала с его сюртуком. Повозившись довольно долго с перчатками, она бросила на него раздраженный взгляд и протянула руку.
