— Хорошо, — ответил следователь и поднялся, — ждите здесь.
Он вышел из комнаты, а я остался ждать.
Если бы я был в помещении один, возможно, испугался бы. Куда он пошел? Сколько мне ждать? И, главное, чего? Но я был не один. Вокруг меня шел массовый допрос. Я прислушался.
— Вы виновны в нарушении общественного порядка! — почти кричал пожилой полицейский на Артема Азарова.
— Нет. Невиновен.
— Вы мешали проезду автомобильного транспорта и проходу пешеходов? Мешали! Вам было приказано освободить проезжую часть? Было! А вы говорите, не виновен! Так дела не делаются.
— Вот мне интересно, — говорил Артем, — а как я мог мешать проходу пешеходов, стоя на проезжей части? И, наоборот, как я…
— Разговоры! — крикнул пожилой мент. — Подписывай признание!
— Не буду я ничего подписывать, чего вы разорались на меня?
— Ректору твоему сообщим, — уже спокойно продолжал следователь. — В деканат. Отчислят тебя в три секунды!
— Вот удивительно, — отвечал Артем, — значит, если я признаюсь, что нарушил общественный порядок, то меня оставят в покое, а если скажу, что являюсь законопослушным гражданином, то отчислят в три секунды…
За другой партой шел примерно такой диалог:
— Признайте вину, и все. Это несложно. Ведь вы же школьный учитель. Должны понимать.
— Я понимаю только то, что здесь творится беззаконие.
— Вас с работы могут уволить. Это вы понимаете?
— К сожалению, вы опоздали. Только что пришло SMS, что меня уже уволили…
Кто-то из следователей зачитывал вслух протокол о задержании:
— «…После чего я, находясь в двух метрах от впоследствии задержанного такого-то, многократно повторил законное требование освободить тротуар, используя мегафон…»
— Ничего такого я не слышал.
— Вам в мегафон кричали, а вы не слышали?
— Ну, видимо, я был слишком далеко.
— Здесь написано: в двух метрах.
— Тогда не понимаю, зачем ему на таком расстоянии мегафон-то понадобился?
Я огляделся. В дальнем углу допрашивали Илью. Он был серьезен и явно зол. Мне было интересно, как ведет себя Радист, но его в помещении снова не оказалось. Наверное, опять решил поговорить по неработающему телефону. Появился мой цербер. Он сел напротив, достал несколько чистых листов бумаги и сказал:
— Рассказывайте, как все было. Начальство разрешило вам дать письменные объяснения.
— Что же, — говорю, — дай бог здоровья вашему начальству.
Полицейский улыбнулся и стал записывать. Удивительно, но он не задавал никаких каверзных вопросов, а, напротив, достоверно и даже с каким-то чрезмерным усердием составил вполне корректный документ. Похоже, я ему понравился. А может быть, просто честный мент попался… в конце-то концов, должны же были и таких послать на Землю.
