— Именно, именно. Но займитесь работой, Смит. Мы немножко поотстали. Думаю, лучше, пожалуй, прямо сейчас ее не бросать.
— Немедленно вгрызусь, — сердечно сказал Псмит.
Майк вернулся в свой отдел.
День прошел быстро. Мистер Уоллер в промежутках между работой много говорил, главным образом, об Эдварде, его занятиях, его высказываниях и о его надеждах на будущее. Мистера Уоллера, казалось, тревожило только одно: какое наивыгоднейшее применение найти почти сверхчеловеческим талантам его сына. Большинство целей, к достижению которых стремится обычный человек, казались ему слишком заурядными для этого феномена.
К концу дня Эдвард уже лез у Майка из ушей. Он больше не мог слышать это имя.
Мы не претендуем на авторство утверждения, что ждешь одного, а случается другое. И повторяем его здесь только потому, что это глубокая истина. Эпизод с пневмонией Эдварда завершился благополучно, или вернее, обещал завершиться благополучно, поскольку больной, хотя и был вне опасности, постели еще не покидал, и Майк предвкушал череду дней, омрачаемых лишь мелкими житейскими неприятностями. А к ним он был готов. Но вот чего он не предвидел, так это страшной катастрофы.
В начале дня ни малейших признаков ее не замечалось. Небо было голубым без каких-либо намеков на надвигающуюся грозу. Мистер Уоллер, все еще чирикавший о здоровье Эдварда, говорил только хорошее. Майк отправился в свою утреннюю прогулку по конторе, чувствуя, что жизнь наладилась и твердо намерена идти без сучков и задоринок.
Когда менее чем через полчаса он вернулся, буря уже разразилась.
В отделе никого не было, но минуту спустя он увидел, как мистер Уоллер выходит из кабинета управляющего и идет по проходу.
Первый намек на что-то неладное выдала его походка. Это была та же бессильная сокрушенная походка, которую Майк наблюдал, пока здоровье Эдварда висело на волоске.
Уоллер подошел ближе, и Майк увидел, что лицо кассира смертельно бледно.
Мистер Уоллер заметил его и ускорил шаги.
— Джексон, — сказал он.
Майк пошел к нему навстречу.
— Вы… помните… — говорил он медленно и с усилием, — вы помните чек позавчера на сто фунтов с подписью сэра Джона Моррисона?
— Да. Его обналичили под конец утра.
Майк прекрасно помнил этот чек из-за суммы. Единственный трехзначный чек на протяжении дня. Вручен он был как раз перед тем, как кассир отправился перекусить. Майк помнил человека, который обналичил чек — высокого, бородатого. Он обратил на него особое внимание из-за контраста между ним и кассиром. Клиент был таким бодрым и брызжущим энергией, кассир — таким подавленным и безмолвным.
