Ужас заключался в том, что повторить заказ не имелось возможности. Праздничные плакаты были отпечатаны самым современным полиграфическим способом, причем за немалые деньги, ибо заказ этот был не тиражный, а индивидуальный. На повторное исполнение понадобились бы сутки, которых не было.
В гневе Бешеный Боб был страшен. Об этом, пожалуй, впервые узнали все члены его коллектива, но только после того, как он извинился перед заказчиком и проводил его до машины, пообещав самого себя в качестве пожизненного раба для строительства пирамид-усыпальниц или других трудоемких дел.
Вернувшись на работу, он так наорал на Алинку, что девушка ощутила себя контуженной, и велел вызвать в офис Машеньку. Все это время Маринка стучала зубами от ужаса, молясь, чтобы Машенька не вспомнила и на этот раз, кто именно предложил привезти в офис детей.
Приехав в офис и увидев дело рук своих чад, Машенька побледнела. Кинув на коллег и детей последний, отчаянный взгляд, она исчезла за дверью Борькиного кабинета и пропала там на добрых полчаса. Что уж она придумала на этот раз в качестве оправдания невоспитанности своих детей, никто так и не узнал, но вышла она из кабинета со своей обычной сладенькой улыбочкой на пухлых губах. Все вздохнули с облегчением, и только Маринка отметила про себя, что к Бобу Машенька входила с накрашенными губами, а вышла – без помады.
Алинка, кормившая присмиревших оторв пиццей и мороженым, сказала ей:
– Маш, я пойду займусь делами, а ты уж сама с ними?..
– Ага, – улыбнулась ей Машенька, – спасибо тебе, дорогая!
Она обвела офис глазами, снова вызвав в Маришкиной душе тревогу разоблачения. Но это было напрасно: Машенька даже не вспомнила об утреннем разговоре – при всей своей сладости она едва различала своих сотрудников. Трижды супруга обеспеченных мужей, Машенька привыкла к друзьям иного калибра: женам чиновников из областной администрации, бизнесменам, владелицам модных магазинов и салонов красоты. На этот раз Машенькино барство оказалось Маришке на руку.
Вечером, после того как сотрудники покинули офис, Маринка заглянула в Борькин кабинет. Ехать в строительную фирму поздравлять директора с днем рождения он не торопился. Сидел на подоконнике и курил.
– Привет, – сказала Маринка.
– Привет, – отозвался он.
Маринка с удовольствием отметила, что Боб выглядит огорченным. Сейчас он скажет ей, что разочарован в Машеньке, что не сможет жить с женщиной, у которой трое диких детей, что он всегда был предан только одной своей любви – первой, и жестоко кается, что попытался найти ей замену…
