Он все еще был на содержании у отца, финансировавшего и эксперименты, которые Жерар в 1889 году проводил в сотрудничестве со своим другом Й. Й. Ресом. Перспективы молодого изобретателя в то время выглядели не слишком радужно, особенно после того, как он оставил «AEG». Несомненно талантливый, к тридцати годам Жерар не имел признанных достижений.
Это ничуть не поколебало веру Фредерика Филипса в сына. Он помог оборудовать в родительском доме в Залтбоммеле лабораторию, предоставив для этого комнату более подходящую, чем мыльня на задах дома, где Жерар начинал. Однажды, когда Жерар дразнил младшего брата Тона (так домашние звали моего будущего отца), мальчик решил взять свое, бросаясь комками земли в окно мыльни. Пробирки с материалами разбились. Позже Тон научился не раздражать Жерара, но навсегда запомнил сцены братского гнева.
Наконец в 1890 году Жерар счел, что способ изготовления, необходимый для массового производства ламп, найден. 14 ноября он писал своему приятелю в Англию: «Я имею возможность производить исключительно гомогенную и ровную нить накаливания в масштабах промышленного производства». Отец пообещал ему капитал, необходимый для открытия небольшого завода.
Трудно сказать, вполне ли отец с сыном понимали, что затевают. Фредерик Филипс обладал коммерческим чутьем, Жерар — техническими познаниями, но оба они явно не представляли себе всего масштаба экономических проблем современного промышленного предприятия. И впрямь, без некоторого простодушия многие начинания остались бы мертворожденными. Выяснилось, что расчет Жерара производить 500 ламп в день оказался сильно завышенным, и что, более того, он переоценил продажную стоимость лампочки. Не принял во внимание остроту международной конкуренции. Над мелким производителем, особенно начинающим, висела угроза того, что крупные немецкие заводы, при желании, могут его раздавить. Как раз в тот момент, когда Фредерик Филипс с сыном открывали свое производство, «AEG» уже выпускала в год более миллиона ламп.
Для того чтобы запустить и привести в рабочее состояние филипсовский заводик, потребовалось много усилий. Залтбоммел для расположения завода не подходил, поскольку ни в городе, ни в окрестностях не имелось достаточно людей с каким бы то ни было опытом работы в промышленности. Фредерик и Жерар решили, что южная нидерландская провинция Северный Брабант с точки зрения рабочей силы предлагает наилучшие возможности. В марте 1891 года они приобрели участок в Бреде.
