,
[20] — сказала мать аббатиса. — Вы действительно желаете повиноваться нашему Уставу?
— Да, матушка, — сжав губы, с трудом выговорила я.
На лице настоятельницы отразились сомнения.
— Вы ведь отдаете себе отчет в том, что от вас требуется, мадемуазель? Быть может, сестра Эммануэль возьмет на себя труд прочесть наставления нашей послушнице?
Та устремила на меня исполненный презрения взгляд темных глаз.
— Вы должны дать клятву соблюдать Устав нашего монастыря, быть покорной, верной и проявлять смирение во всем. Первая ступень смирения состоит в том, чтобы всегда видеть перед собой лик Господа нашего. Помните, что Он всегда наблюдает за вами.
— Да, конечно, — ответила я.
— Вторая ступень смирения заключается в том, чтобы любить и удовлетворять не свои желания, а выполнять лишь волю Господа.
Не желая, словно идиотка, повторять одно и то же, я лишь молча наклонила голову.
Сестра Эммануэль продолжала без остановки.
— Третья ступень смирения означает, что вы должны во всем повиноваться тем, кто выше вас по своему положению… четвертая — смиренно сносить вся тяготы и лишения… не скрывать неугодные мысли и порывы, а признаваться в них на исповеди… довольствоваться скудными крохами и ничтожными малостями…
Когда она дошла до этой, шестой по счету, ступени смирения, я уже не кивала, а лишь с негодованием смотрела на нее. Но сестра Эммануэль невозмутимо продолжала:
— Вы не просто должны называть себя недостойной и нечистой по сравнению с остальными, но и искренне верить в это.
— Должно быть, вы шутите, — воскликнула я, хотя и понимала, что она говорит серьезно.
Не делать того, что запрещено. Не заговаривать первой. Не смеяться. Не повышать голоса. Не отрывать глаз от земли. Каждый час помнить о том, что я виновна в своих грехах.
— Последнее — с превеликим удовольствием, — съязвила я.
По лицам монахинь пробежала легкая рябь, а сестра Берта покраснела.
— Мы должны быть честны с вами, мадемуазель де ля Форс, — сообщила мне мать настоятельница. — Принимать в наш дом придворных дам — против наших правил. Они очень редко проявляют подлинное смирение. Кроме того, они вносят смятение в умы сестер и нарушают спокойствие монастыря. Однако же мы обратились к Его величеству королю с покорнейшей просьбой о помощи, поскольку недавние беспорядки оказались поистине губительными для нас. В ответ он прислал нам вас.
— Дар Божий, — отозвалась я, складывая руки и воздевая очи горе. Уголком глаза я отметила, что сестра Серафина предостерегающе покачала головой.
